Глава 15. Глубже, к сокрытым тайнам
Через несколько часов, за которые уже должна была пройти ночь на поверхности Земли, Каяк изрядно утомился, и, незаметно для себя, моментально уснул, потеряв всякий контроль над своим телом. Зато организм Вейюана, подкреплённый хорошим сном, улучшил своё состояние. Раны его затянулись тоненькой плёнкой, и если её не повредить, то скоро она станет довольно прочной для того, чтобы продолжить прерваный путь.
Вейюан проснулся и вспомнил события прошлого дня. Обнаружив друга спящим, он подумал, что уже настало утро, так как и чувствовал себя отлично. Юноша решил посмотреть, в каком состоянии его раны, и приподнял мокрую повязку. Мелкие царапины уже покрылись прочной защитной оболочкой, а более широкие ссадины только образовали сверху себя первичную плёнку, из которой в последствии сделается прочный барьер. Вода, которой Каяк надеялся предотвратить воспалительные реакции, впиталась в кожу, сделав её чересчур насыщенной влагой. Вейюан подумал, что до середины дня он ещё полежит с повязкой, а затем снимет её, чтобы затянувшиеся ссадины высохли и стали твёрдыми. Юноша приподнялся, подтянул к себе походный мешок Каяка и занялся приготовлением пищи. Ближе к концу процесса проснулся сам владелец мешочка.
— Стой, лежи! — сквозь оковы сна проговорил Каяк. Но Вейюан лишь улыбнулся и протянул другу его порцию превосходного завтрака.
— Я сейчас, пойду к воде. Умоюсь… — пробормотал Каяк и спросил уже твёрже. — Так тебе лучше?
Во время завтрака Вейюан рассказал о своём состоянии и планах на этот день. Каяк одобрил намерения друга и был обрадован, что ни воспаления, ни каких-либо других осложнений у Вейюана не случилось. «Хорошо, что я знал, как действовать в таких случаях». — сказал другу Каяк.
И хотя торопиться с выходом не стоило, ведь только вчера юноша лежал в беспамятстве, что говорит о каких-либо серьёзных отклонениях в организме Вейюана. Однако сознание можно потерять и не только в результате действия внутренних возбудителей, что случается чаще.
Как бы там ни было, юноши решили к вечеру выйти в поход. До конца первой половины дня Каяк занимал Вейюана разговорами, подливал чистой воды на повязку, иногда её прополаскивая. Наконец, после обеда тряпицу сняли. Здесь не рассказывается подробно, о чём говорили друзья и сколько времени, потому что это могло занять лишние страницы не слишком интересной писанины. Скажу просто: за день ничего дельного не случилось, и ближе к вечеру за спинами юношей были их походные мешки, и они продолжили путь, снова направляясь точно от входа, то есть в противоположную сторону от второго кристалла, расположенного у выхода (или входа — называйте, как хотите).
Опять же, не успели друзья пройти и сотни шагов, как почувствовали в воздухе запах гари. На этот раз чувства спасли их. Каяк бросил камень вперёд, и тотчас из скрытых в стенах сопел вырвался огонь. Первым делом он преградил путь в начале опасного отрезка дороги, затем переместился к другим соплам, на метр подальше, потом ещё дальше ещё, и угас у следующего поворота налево. Теперь друзьям нужно было разработать тактику перехода через опасную зону, на основе виденных ими событий. Как обычно, первым начал Вейюан:
— Ты же видел, Каяк, что огненные струи выходят из двух сопел по бокам, по одному отверстию на стену. А когда ты бросил камень…
Юноша остановился и посмотрел в коридор, чем-то удивлённый и растерянный. Каяк оглянулся и увидел действительно удивительную картину. По опасному участку лабиринта к ним вдоль правой стены направлялся подземный волк. Но что это был за зверь: уши прижаты, шерсть местами всклокочена, глаза смотрят опасливо и удручённо снизу-вверх, исподлобья. Волк передвигался рысцой, но приблизившись к людям замедлил ход и остановился, ещё больше пригнувшись к земле. Друзья не шевельнулись. Тогда подземный житель бросился бегом мимо юношей. Миновав, по его мнению, опасную зону воздействия людей, он снова пошёл рысью.
— Вейюан, я узнаю его. Это волк, который первым напал на нас. — сказал Каяк, глядя на зверя. Но его слова не занимали умы ни одного юноши. Они снова и снова задавались вопросом: как волк прошёл через сопла, не приведя в действие ни одной смертоносной огненной струи. Ещё не менее интересно было бы узнать, что делает здесь это существо? Отбился ли он от стаи? Или его изгнали за какой-то проступок?
Каяк, не спуская глаз со зверя, снял походный мешок и, нащупав драгоценное мясо, которого у друзей было немного, оторвал кусок. Юноша негромко свистнул и бросил кусочек поближе к волку. Первым побуждением Вейюана, увидевшего этот поступок друга, было отругать его за такую расточительность — хоть и небольшой кусок, зато впустую, какому-то ненасытному злобному волку! Но действия самого волка поразили обоих путников. Подземный зверь повернулся на свист Каяка, и, почуяв мясо, спокойно подошёл, не обнюхивая лакомый кусок взял в зубы. Его слабый взор был устремлён на людей, и в нём угадывалось чувство, не присущее животным. Как будто внутри волка поднялось воспоминание, ощущение, утерянное когда-то давно и теперь вновь поднявшееся из глубины сознания зверя, благодаря доброму пожертвованию человека. Он не спеша прожевал пищу, дёргая головой, как это делают собаки, чтобы частицы еды не упали вниз. Затем он осторожно подошёл на несколько шагов к путникам и сел в выжидательной позе, словно прося чего-то ещё, но не осмеливаясь, из скромности, пояснить.