Стрелки всех четырёх компасов завращались с бешеной скоростью.
Мир перевернулся. На миг застыв в воздухе, Тоин полетел в обратную сторону и шлёпнулся в воду.
Неожиданно для себя он почувствовал под ногами опору. Он встал на рыхлое дно и, выпрямившись в полный рост, вынырнул на поверхность. Водная гладь, усыпанная порыжевшими листьями, лёгкой зыбью доставала ему до груди.
Осмотревшись, Тоин быстро обнаружил приземлившуюся неподалёку шлюпку. Он с трудом забрался в неё и, обессиленный, рухнул на спину. Окутывавшая его тело циановая аура, будто дым от потухшей свечи, постепенно рассеялась. Полыхавшие глаза угасли, приняв свой обыкновенный вид.
Тоин лежал, глядя на помрачневшее небо, и блаженно смаковал каждый вдох.
«Воля начинается не там, где ты только задерживаешь дыхание. Она начинается там, где ты осознаёшь, что уже задыхаешься», — в очередной раз пронеслось в его мыслях.
Насколько помнил Тоин, эти слова он слышал ещё до Лабиринта. Правда, в то время он вряд ли мог предположить, что в будущем они станут для него важной наукой. И уж тем более он бы никогда не догадался, что настанет день, в который такое высказывание надо будет понимать буквально.
— Ты как? — раздался неуверенный голос Энви. Теперь Тоин воспринимал его на слух. — Выглядишь уставшим и… мокрым.
Тоин приподнял голову. Над краем лодки парил маленький, размером чуть больше его кулака, блекло-жёлтый комочек света. Судя по тусклому окрасу, Энви тоже утомилась.
— Светлячок, — Тоин прищурил глаза, — а сердитым я, случайно, не выгляжу?
— Нет, — нарочито игриво ответила она, — а должен?
Шумно выдохнув, он со стуком опустил голову.
— Да ладно, не злись, — извиняющимся тоном протянула Энви, подлетев поближе к другу. — Всё же обошлось, так?
— В этот раз — обошлось. Мы это уже тысячу раз обсуждали.
— Знаю-знаю…
— Там, под водой, если бы что-то… Как бы я тебе помог?..
Светлячок молча легла ему на грудь. Он ощутил мягкое, согревающее тепло.
Тоин провёл ладонью по мокрому лицу и посмотрел на компасы. Все стрелки медленно ходили по кругу.
— Компас ещё не настроился, — сообщил он.
— Не страшно, этот виток Лабиринта я хорошо чувствую. Течение несёт нас в нужном направлении.
— Ну вот и славно.
— Тоин?
— Что?
Энви взлетела и зависла над носом шлюпки.
— Ты заметил? Здесь осень. Красиво.
Перед лицом Тоина пронёсся большой оранжевый лист.
Тоин сел и ещё раз огляделся. Полное безветрие. Лодка скользила по неглубокому прозрачному водоёму с устланным серым песком дном. Над водой, подобно монументальным колоннам, возвышались редкие прямые стволы деревьев. С залитых множеством тёплых красок крон непрерывным потоком тихо опадала листва.
Вдали, за стоящим в водной глади лесом, маячил распростёртый на облаках город. Позади его высотных зданий в один сияющий янтарный шар сливались два солнца.
— Закат двух светил… — задумчиво произнёс Тоин.
Он сбросил плащ и, кое-как стянув с себя мокрую кофту, посмотрел на левое предплечье. На нём таким же рядом, как и компасы на правой руке, на ремешках держались четверо наручных часов. Пробежавшись взглядом по всем показаниям, Тоин обнулил на часах с электронным циферблатом таймер прямого отсчёта.
— Повезло, — заключил он, выжимая воду из кофты. — Хотя бы есть на что ориентироваться.
***
Легенда гласит, что тот, кто найдёт центр Лабиринта Грёз, сможет в одно мгновение исполнить свою мечту. Какой бы та ни была — мелочной или глобальной, достижимой или невозможной, реальной или фантастической. Сотни посвящённых смельчаков, чьи желания подчас лежали за гранью людского понимания, отправлялись сюда, чтобы однажды претворить свои помыслы в жизнь. Но, лишь оказавшись здесь, можно было узнать главную, роковую хитрость Лабиринта.
Со временем всякий путник, идущий его сплетениями, забывал мечту.
Он превращался в скитальца, который рано или поздно терял своё физическое воплощение. И в конечном итоге, утратив остатки воли, бесплотный дух становился частью чужих грёз, частью Лабиринта.
К тому моменту, когда они впервые встретились, Тоин уже был скитальцем, а Энви — готовящимся к дрёме духом. Они оба забыли. Давно.
— Интересно, внизу вообще что-нибудь есть? — осведомился Тоин, перевесившись через верёвочные перила. Его плащ взвился от резкого порыва встречного ветра. — Ничего не разглядеть…
Он стоял на длинном подвесном мосту между двумя островками земли, парящими над пеленой облаков. Позади него, стекая с идеально ровного края осеннего леса, отвесной стеной падал огромный поток воды.