Ловко взобравшись по высоченной лестнице, Вилен вытащил достаточно увесистый том. Он бережно положил его на стол и стал медленно, боясь порвать потемневшие страницы, перелистывать. Эту книгу я еще никогда не видела. Текст в нем написан от руки, зарисовки тоже сделаны вручную.
— Ангелин, видишь, эту книгу написал мой отец. Никто никогда не воспринимал всерьез его труд, так как существование ликантропов всегда подвергалось сомнениям. В крайнем случае, за все время существования Виртуса никто из Фатумов лично не сталкивался с оборотнем, — Вилен воодушевленно показал мне страницу, где были перечислены возможные образы оборотней. — Видимо, ты вторая после моего отца, кому повезло с ними встретиться!
Я быстро пробежала глазами по списку и поразилась, обнаружив в нем ворон, акул, свиней, гиен, жаб и даже крыс. У каждого было свое определенное название и даже страна происхождения.
— Ангелина, скорее всего, оборотни не хотели, чтобы люди знали об их существовании. Но этот ягуар пошел на контакт. Ты просто обязана как можно больше разузнать о них. Они больше принадлежат природе, поэтому с их поддержкой сможем добиться видимых результатов. — Вилен захлопнул книгу и поднял целое облако пыли. — Когда ты с ним еще увидишься?
Вопрос меня озадачил. У меня не было особого стремления еще раз видеться с этим странным созданием. В нем было что-то непонятное, тревожное. Проще говоря, я просто-напросто боялась. И именно эта мысль заставила меня удержаться от отказа. Почему-то теперь жизнь воспринималась как цепочка постоянных преодолеваний страхов.
— Я пока не знаю. Но я найду его. В ближайшее время, — пообещала я, отчего Вилен просиял.
— Ну и чудненько. Держи книжечку. Почитаешь на досуге, изучишь их повадки. Обязательно заведи дневник наблюдений. Считай это началом научной работы, — профессор проводил нас к дверям. — Запомни: ты должна настроить их на сотрудничество. Мы тоже люди. Но мы другие.
— Ангелин, если ты боишься, я могу попросить отдать это задание другому, — чутко отметил Дайя, когда мы вышли в сад. Ночной воздух после жаркого дня стал мягким, приятным.
Я прижала увесистый том к себе и покачала головой.
— Нет необходимости, — улыбнулась я. — Я справлюсь.
— Ты уверена, киса? По твоему виду не скажешь, что первая попытка наладить отношения прошли блестяще, — хмыкнул парень и привлек меня к себе. Он мягко поцеловал меня, и я чуть не выронила книгу.
— Первый блин всегда комом, солнышко. Такого позора я больше не допущу, — я прищурила глаза. — Лучше расскажи, как ты дни проводишь.
— Ну что же… Я с нетерпением жду практики. Надоело уже изучать теорию, — Дайя потрепал меня по щеке.
Узнаю своего любимого. Смэш не любил слушать долгие вступления и объяснения. Он считал, что лучший способ учебы — практика. Парень все схватывал на лету, пренебрегая всякими инструкциями и предупреждениями. Он больше доверялся своей интуиции.
Я одновременно любила его за это, вместе с тем постоянно переживала. А вдруг когда-нибудь чутье подведет его и случится непредвиденное?
— А с заданиями как? — спросила я, прижимаясь к его груди.
Мне нравилось слушать ритм его сердца. Оно звучало ровно, спокойно…
— Сегодня я познакомился с девушкой, которая замедляет движение, представляешь? — воодушевленно рассказал Дайя и засмеялся. Я любила его смех. Звонкий, яркий, заразительный, естественный. — Пока я смог приблизиться к ней, она тормозила меня раз десять. Еле смог поладить с ней. Своенравная — жуть!
Я прислушивалась к его голосу и чувствовала себя самой счастливой на свете. Я не представляла силу, которая могла бы заставить меня отказаться от него, оттолкнуть, прогнать. В этот момент я была уверена, что только смерть разлучит нас.
— Киса, да ты меня не слушаешь! — воскликнул Дайя, нежно отстранив меня. — Ты просто засыпаешь! Тебе надо домой и срочно лечь спать.
— Что? Я внимательно слушала! — помотала я головой и опять зарылась в его грудь. — Я еще весьма здраво мыслю и не хочу в общежитие.
— Тогда что я сказал последнее? — строго спросил Дайя и поцеловал меня в макушку.
— Что ты был на задании, — упрямо ответила я.
— А конкретнее? — это стало походить на допрос. Такое обычно спрашивают преподаватели у двоечника, когда тот следует крылатому выражению «краткость — сестра таланта».
— Ты практически сумел привлечь нового Фатума, — продолжила я.
— И кого же?
— Девушку.
— И как ее зовут?
— … Ира! — брякнула я первое попавшееся имя.
Дайя еще долго пристально смотрела на меня, потом крепче прижал к себе.