Разговаривая, они вошли в кабинет Маклайна.
Маклайн сразу же упал в кресло и блаженно вытянул ноги. Кийск встал напротив него, упершись кулаками в стол.
— Кстати, по поводу двойников. Что, по вашему мнению, мы должны сделать с двумя оставшимися Кивановыми? Посадить обоих под замок?
— Мое мнение… — Маклайн задумчиво почесал кончик носа, снял очки, повертел их в руках и снова водрузил на прежнее место. — Мне кажется, что оба оставшиеся у нас Кивановы — настоящие. Первая копия Киванова не имела никакой специальной установки со стороны хозяев. Ее цель была одна: убедить нас, что послание, переданное через Киванова, не является следствием расстройства психики Бориса. Третий Киванов, прибывший на станцию, имел уже конкретное задание — вывести из строя узел связи. И отчасти ему это удалось. Кстати, я думаю, что придет и еще один двойник, который должен будет завершить начатое Кивановым-три.
— А не сработает ли установка первого двойника Бориса позднее?
— Я не провидец, — развел руками Маклайн. — Но с такой же вероятностью можно предположить, что хозяева обладают возможностью воздействовать на каждого из нас напрямую.
Кийск озадаченно хмыкнул, — подобная мысль не приходила ему в голову, — и задумчиво поскреб щеку, на которой начала появляться щетина.
На столе пискнул зуммер интеркома внутренней связи. Маклайн включил микрофон.
— Маклайн. Слушаю.
— Профессор, это Штрайх! — Голос был возбужденный. — Кийск случайно не у вас?
— Я здесь, Игорь, — сказал Кийск.
— Иво, я поймал пару двойников! — с радостью мальчишки, забившего гол, крикнул Штрайх. — Один из них — я, а другой — ты! Я запер их в своей комнате. Не пойму, что им там понадобилось?
— Как тебе это удалось?
— Помнишь мою сувенирную авторучку из армолита? Я заклинил ею дверь! Что будем делать с чужаками?
— Ты запер ворота?
— Да. Включил шлюзовые системы и перевел управление на главный пульт.
— Жди, я сейчас приду, — сказал Кийск.
— Чужаки прибывают, — безрадостно констатировал Маклайн.
— Надеюсь, что эти — последние. Все наружные ворота заперты. Тем не менее, чтобы не возникло путаницы с двойниками, если таковые еще есть на станции, вы, профессор, оставайтесь в своем кабинете и поддерживайте постоянную связь через интерком со всеми нашими. Вы должны в любой момент знать, кто где находится. Не допускайте никаких перемещений по станции без вашего ведома.
Слушая Кийска, Маклайн с серьезным видом кивал.
— Когда вернется Палмер, пусть займется восстановлением связи, — Кийск совсем уже было вышел из кабинета, но на пороге обернулся и добавил: — И отправьте кого-нибудь на кухню, а то мы со всей этой кутерьмой совершенно забыли про ужин.
По центральному коридору Кийск добрался до перехода между корпусами, никого не встретив по пути. Войдя в коридор жилого корпуса, он свернул налево и сразу же увидел Штрайха, прохаживающегося с гордым видом победителя у двери своей комнаты.
О том, что произошло, Штрайх начал рассказывать сам, не дожидаясь расспросов:
— Я закрыл ворота и уже возвращался назад, когда, проходя мимо, услышал какую-то возню. Заглянул, а там — двое: ты и я! Я дверь захлопнул, держу и соображаю, что делать. Изнутри рваться начали, я и всадил авторучку в щель между дверью и косяком. Они еще какое-то время подергались, а потом затихли. Я думаю, не закрылись ли они изнутри?
Кийск подергал авторучку, но та плотно сидела в гнезде. Ухватиться за нее можно было только двумя пальцами.
Сходив в свою комнату, Кийск вернулся с широким охотничьим ножом с тяжелой костяной рукояткой. Кожаные ножны он засунул за пояс.
— Талисман, — ответил он на удивленный взгляд Штрайха. — Память о Калгоде.
Устроившись возле двери поудобнее, Кийск подцепил авторучку острием ножа. Дважды нож срывался, но на третий раз Кийску все ж таки удалось выдрать авторучку из щели.
— Держи, — протянул он ее Штрайху. — Почти не помялась.
— Армолит! — гордо произнес Штрайх, пряча авторучку в карман.
Кийск толкнул дверь, и та легко ушла в стену. Перевернув нож так, чтобы лезвие легло на запястье, Кийск шагнул за порог.
На кровати сидели двое чужаков.
У Кийска дрожь пробежала по позвоночнику, когда он встретился взглядом со своим двойником. В глазах чужака не было ничего — ни злобы, ни страха, ни интереса, — только застывшая бездонная пустота. Двойник посмотрел на Кийска как на абсолютно ненужный и неинтересный ему предмет, — скользнул безразличным взглядом и снова уставился в пол.