Все происходящее слилось в единый момент. Без слов, лишних эмоций и потерянных драгоценных секунд. Черноволосый парень, подбежав начал опускать свой меч. Слишком просто и незатейливо. Он даже не понял, как вражеское лезвие прошло от паха до горла. Острая как бритва коса еще не завершила свой взмах, а пришедший на подмогу уже разлетелся на тысячу фрагментов. Но своим бездумным поступком невольник, отвлекший на себя неприятеля, дал возможность подготовить атаку. Кровавый всплеск из плоти не успел осесть, как сквозь него выскочила Анастасия ускоренная магией.
Призванный страж успел дернуться в попытке заблокировать выпад, но кончик ножа воткнулся прямо в темный провал на месте лица. Заговоренная сталь с многоуровневыми чарами вошел ровно промеж светящихся огоньков заменяющих глаза. Руку девушки прострелила адская боль и она свалилась на пол, схватившись за посиневшую руку в которой был кинжал. Темный затрясся всем телом скрытом хламидой и пискляво завопил. А затем его одеяние осело вниз, будто существо испарилось без следа. По залу прокатилась волна холода вместе с вкрадчивым шепотом на грани слуха.
Держась за пострадавшую конечность продолжавшую мелко трястись, Анастасия не могла поверить, что все закончилось и она еще жива. Сидя в куче из человеческих останков, вся измазанная чужой кровью и в разорванном платье девушка радостно захохотала…
Глава 14
Полупустая комната со спартанским интерьером была домом и одновременно личной комнатой. Безжизненная отделка жилой ячейки состояла из пластика и стекла. Во всем преобладали мертвые цвета. Серый, коричневый, черный. Никто из детей не видел иных оттенков и привык к казенному индустриальному стилю. Атмосфера внутри объекта угнетала и наводила уныние. Но впадать в депрессию не давали. Физическая подготовка, стрельба, академические курсы. Учеба шла от зари до захода солнца, которого воспитанники тоже не видели. Если кто-то ломался от такого темпа, его уводили в красные двери в конце коридора.
В просторном классе за стеклянными партами сидела целая толпа детей. Перед ними лежали экзаменационные листки для проверки усвоенных знаний за последний месяц. Сотни тестовых вопросов и минимально возможное для решения отведенное время. Наставники строго следили за каждым, убивая в зародыше любое мошенничество. За списывание карали очень строго. Как и за любое нарушение правил или отставание от других учащихся. Все знали, что второго шанса тут не дают. Если ошибся, то тебя выведут в красные двери и обратно, ты уже не вернешься. Войти в них означало быть стертым из списков учеников и памяти других учащихся. Никто не знал, что происходит с «браком», как таких называли старшие. Подозревали что именно, но не один не решался сказать этого вслух.
К 10 годам количество товарищей уменьшилось вполовину. К совершеннолетию осталось 14 человек. Кто избежал статуса «НЕ ГОДЕН», погиб на тренировках или заданиях. Как оказалось дети и подростки очень ценный ресурс. Множеству контор нужны были малолетние агенты для выполнения миссий. Кто может незаметно пронести микрофон или бомбу мимо охраны? Тот на кого никто не обратит внимания. Самый прожженный вояка не заподозрит в проходящем подростке киллера минуту назад стрелявшего с крыши здания. Возраст был лучшей маскировкой. А учитывая постельные вкусы некоторых власть имущих людей еще и отличным способом получить компромат.
Когда я впервые увидел свою группу, нас было много. Мальчишки и девчонки возраста начальной школы. Воспитатель провела к свободному месту и жестом пригласила присесть. Я чувствовал себя как не в своей тарелке. Чудилось, что взоры всех присутствующих сошлись на мне. И были они не изучающими и любопытными, а злобными и насмешливыми. Сжавшись от давления царящего вокруг, я старался не шевелиться, чтобы притвориться невидимым. Становилось трудно дышать, спина заболела от напряжения и хотелось просто исчезнуть. Я никогда не видел столько людей и мне это не нравилось.
Именно в момент пика стрессовой ситуации рука почувствовала прикосновение. Светловолосая девчушка, с озорными голубыми глазами, сидящая за соседней партой весело подмигнула и слегка улыбнулась. Среди бездушных коридоров и одинаковых комнат ее образ выделялся. Она была жизнерадостна и не утратила своего внутреннего света, несмотря на мрачные будни учебного центра. Вокруг нее будто разливалась аура радости посреди этого царства строгости и жестокости. Ее звали Лиза.
Образ девочки со светлыми волосами вызвал приступ мигрени. Разум вынырнул из омута воспоминаний, чтобы завертеться в круговороте очередной пытки. Тело перестало существовать. Смерть пропустила его через мясорубку, мерно крутя ручку, пока мясо хрустело, проходя через мелкие отверстия сетки. От плоти не осталось ничего крупнее зуба. Все что осталось от Третьего, можно было похоронить в ведре. А затем Смерть сменила руку и начала крутить ручку в обратном направлении. Фарш полез обратно и мелкие ошметки организма, стали вновь занимать свои места. Как огромный паззл, меня собирали по частям, возрождая после безумной гибели.
Как не пытался, но абстрагироваться от боли не получалось. Она витала вокруг и не собиралась выпускать из своего плена. Я дышал болью, пил и ел ее, любил и ненавидел. Сама жизнь превратилась в нескончаемую муку. Самоцелью и оправданием. Смыслом и надеждой. Ничего лишнего только чистое незамутненное страдание. Все мысли и чаяния ассоциировались с нею. Я даже поверил, что так было всегда. Просто не замечал этого.
Опыт обнулен
Все бонусы сброшены
Характеристики приведены к значениям по умолчанию
Счетчик жизней: 2
Уровень «Здравомыслия» понижен
Чертова надпись вновь возникла перед глазами. Хотелось закричать всего одно слово. Хватит! Может не тянуть резину? Пойти и сдохнуть пару раз, чтобы больше не проходить через круги ада? И за каким чертом, я пошел против голоса логики и вступился за ту девицу? Это был необдуманный и импульсивный поступок, что не похоже на меня. И опять две жизни. Где мать его закономерности? Я ничего не понимаю.
— А-х-х-х. — тихий стон вырвался из губ чтобы подчеркнуть степень того как все надоело.
— Тише. Тише. — нежный голос успокаивающе прозвучал совсем рядом и на лоб опустился влажное полотенце. — Не вставай.
— И не собирался. — не открывая век, соврал я.
— Тебя ведь зовут Третий? — поинтересовалась собеседница. — Странное имя.
Разлепив глаза, наткнулся на служанку, которая в свое время подкармливала нас с Эриком. Кстати интересно, что стало с французом? Плевать, конечно, но может он тоже выжил. Видя, что я не собираюсь отлеживаться, девушка помогла подняться и сесть. Мы оказались в повозке, которая скрипя и подпрыгивая на кочках, катила под алой луной на пустынной дороге.
— Сколько меня не было? — потирая затекшую шею, спросил я у блондинки.
— Трое суток. — коротко ответила она. И добавила, углядев мою физиономию лица растягивающуюся от удивления. — Ты долго восстанавливался, потому что от тела мало что осталось.
— Класс. — интересно, а как выглядит процесс возрождения? Задал я сам себе вопрос. Регенерация тканей или вспышка и новое рождение? Хотя Эрик в том лесу просто вскочил с криком когда вернулся с того света.
— Госпожа просила, чтобы ты зашел к ней, когда очнешься. Хотела поговорить о чем-то. — проинформировала прислуга.
— Ну, если просила, то зайду. — и что хочет от меня благородная? Поблагодарить за спасение? Чувствую, занятный у нас с ней выйдет разговор.
— Только это… — девушка замялась и отвела взгляд, чтобы смутившись протянуть мне одежду. — Оденься для начала.
Откинутое одеяло показало, что спал абсолютно голым. Усмехнувшись на столь бурную реакцию и залившиеся румянцем щеки, я быстро облачился в предложенный наряд. Присутствие дамы нисколько не мешало. Достались мне добротные штаны из вываренной кожи, свободная рубаха и камзол синего цвета. Выглядел я получше, чем в своих прежних обносках, но все равно не привычно. Как торговец из 18 века. Сапоги остались прежними снятыми в свое время со скелета. Это даже хорошо, так как они мне были впору. Нигде не натирали и сидели как влитые.