— И руны тоже, — сказал Северус. Но, как и с чарами, руны на бумаге нейтрализовало зелье, а монету он всегда успевал расплавить.
— Да, — сухо ответила Лили. — Но никто из них не догадался, где именно искать.
Он шевельнул палочкой, зелье исчезло из кюветы.
— И как же ты догадалась?
— Я предположила, — сказала Лили, — что только знакомый мне слизеринец мог такое организовать…
— Потому что хитро придумано? — Северус наконец-то поднялся, повернулся к Лили.
Лучше бы не оборачивался. Она презрительно кривила губы и смотрела с таким горьким разочарованием, что хотелось повиниться и попросить прощения. Но он же не сделал ничего плохого! Нарушил правила, но не только же Мародерам нарушать дурацкие правила!
— Потому что только он мог бы написать подобные эссе. Я вспомнила, как ты мне показывал эти коридоры на первом курсе. Говорил, что здесь редко кто ходит. И я решила проверить. Я так надеялась, что ошиблась…
Он отвел глаза.
— Как ты мог додуматься брать деньги, вместо того чтобы помогать?!
Северус скривился.
— Да кому нужна эта помощь! Им просто не хочется времени на чушь терять, и все!
— И вовсе никакая не чушь!
— И вовсе даже да! Кидался псевдо-иголками на трансфигурации — пиши эссе про иголки. Где смысл?
— Смысл в том, что эти эссе формируют ответственность, — заявила Лили, — и заставляют перечитать материал.
— И что, Петтигрю после эссе перестанет кидаться иголками? А Блэк его подзуживать? Да как же. Перечитают материал, и с еще большим рвением…
— У тебя предубеждение, — сказала Лили. Он фыркнул возмущенно и открыл было рот, но она подняла ладонь. — Не важно. Ты продавал эссе. Пусть дисциплинарные, какая разница. Ты брал деньги у студентов. И не помогал!
— Кому? — разозлился Северус. — Да если кто и согласился бы, зачем тратить время? Ради «спасибо»? Благотворительность — роскошь для богатеньких. Таких, как Поттер и Блэк.
«И как ты», — чуть не сказал он. Удержался, но несказанные слова горчили на языке.
Лили поморщилась.
— Ты их совсем не знаешь.
— Это ты их не знаешь!
— Я как раз их знаю, они бы никогда не стали просить денег за эссе!
— Потому что им не нужна новая мантия и носки без дырок! — прошипел Северус. — Потому что им не нужно платить за учебники. За перья и тетради. За школу, чтоб ее, платить не нужно! Даже, мать его, Люпину не нужно, благотворители расщедрились! Бедный, чтоб его, мальчик!
Лили отступила на шаг.
— Сев, ты совершенно…
— Что тут происходит?
Из-за угла выступил староста Слизерина Эйвери, и Северус чуть не застонал вслух. Неужели он слышал? Вот черт…
Эйвери оглядел Снейпа, открытый тайник, пустую кювету, Лили у стены. Улыбнулся Лили.
— Я… — начала она.
— Все хоро… — начал Северус.
— Ступефай, — лениво уронил Эйвери, и Лили швырнуло в закрытую гобеленом стену. — Обливи… Это что за…
Ветви и травы на гобелене разошлись, переплелись в форму двери — и створки распахнулись вовнутрь, в темноту.
Северус вскрикнул и кинулся к гобелену.
— Акцио Лили! Левикор…
…но даже руки Лили коснуться на успел. Только поймал перепуганный взгляд. Заклятие ушло в гобелен без результата, и створки сомкнулись. Он ударил по гобелену кулаком. Раз. Второй. Третий.
Ткань. Просто ткань. Синие, зеленые, желтые пряди. Старые. Затертые. Кора. Цветы. Листья.
Пусти меня, тварь. Пусти. Пусти!
— Снейп, прекрати истерику. Нашел из-за чего.
Из-за чего?!
Северус развернулся с палочкой в боевой позиции. Эйвери поднял бровь.
— Ты меня еще на дуэль вызови. Все с грязнокровкой в порядке. Завтра оттуда сама выйдет.
Северус прищурился недоверчиво.
— Откуда ты знаешь? Ты был удивлен.
— Конечно, я был удивлен! Выручай-комната редко появляется в подземельях, я, например, никогда не видел. Но слышал. Убежище, — пояснил Эйвери. — Эванс хотела от меня спрятаться — и спряталась. Но завтра она оттуда вылезет, никуда не денется. И я ей сотру память. Ничего не будет помнить, ни про комнату, ни про твой тайник. Будешь продолжать бизнес.
— Не надо Обливиэйта, — хмуро попросил Снейп, отходя от стены.
— Надо, — Эйвери хмыкнул. — У тебя прибыльный бизнес, Снейп. Ради блага и славы факультета ты должен продолжать работать, ты понял?
Северус кивнул через силу.
Нельзя было оборачиваться, уходя с Эйвери. Он не должен был показывать, что Лили — намного больше, чем просто знакомая детства. Но он обернулся. Слишком хорошо представил, как она появляется на гобелене и смотрит ему вслед.
На гобелене ничего не было, кроме листьев, ветвей и цветов.
========== Глава 3. Блэк ==========
— Я волнуюсь, — сказал Джеймс, оглядываясь. — Она никогда не опаздывала на Зелья. И на завтрак не пришла…
Сириус едва сдержал рык. Вытряхнул в котел истертые в труху жучиные крылья, взял нож и повертел в пальцах. Хотелось совершить насилие, желательно кровавое. В семейных традициях. Сохатый ныл про Эванс с самого утра. Как сели завтракать и он заметил, что обычное место старосты пустует. Разумные доводы на него не действовали. Неразумные тоже. Эванс посмела проспать и нарушить расписание, и это, разумеется, оказалось страшной трагедией.
— Вдруг она нашла этого мошенника? И он что-то…
— Если нашла, я ему сочувствую, — буркнул Сириус. — Наверняка он в больничном крыле, а она отсыпается.
— Или она в больничном крыле!..
— Эванс? Очень смешно.
Мимо прошел Слагхорн. Мягко посмотрел на них, поцокал на котел.
— Неплохо, неплохо, но не забудьте об обрезках когтей грифонов, мистер Блэк.
Сириус, ругнувшись про себя, кинулся добавлять проклятые когти. Что там дальше? Дождевые черви. Еще живые, чтоб их узлом связало, шевелятся.
— Слушай, я вот еще подумал…
Сириус разрубил червя с такой злостью, что нож воткнулся в доску.
— Мне сегодня, — прошипел он, — за тебя, что ли, работать? Займись делом. Эванс подождет.
Джеймс явно был не согласен, но нож все-таки взял. Сириус разогнулся. Оглядел класс. Все сосредоточенно ловили расползающихся червей. Питер держал одного кончиками пальцев, примеривался ножом, полузажмурившись от отвращения. Хвост не любил противные вещи, это всегда было забавно. Но недостаточно, чтобы хорошенько отвлечься и очистить голову от стенаний по Эванс. Где там Сопливус? Тоже червяков ловит? Он-то сейчас один, раз Эванс нет.
Сопливус не ловил червяков. Сопливус стоял у котла с банкой земляных орехов и смотрел прямо на Сириуса.
Сириус ухмыльнулся.
«Ну чего тебе, урод? В мой котел что-то кинуть хочешь? Давай, попробуй. Потом пожалеешь, но сейчас это меня хотя бы развлечет».
Сопливус откинул патлы с лица, демонстративно вытащил орех и щелчком отправил его… в котел Хвосту.
Сириус в первое мгновение даже обиделся.
А потом котел Хвоста и Луни задребезжал и выплюнул столб тошнотворного раскаленного пара. Хвост взвыл, отшатываясь и закрывая лицо — на его руках уже пузырилась кожа.
— Протего! — заорал Ремус и потащил его прочь.
Кто-то завизжал. Кто-то свалил еще котел, парты заволокло белым, в клубы кинулся Слагхорн.
Сириус сделал два шага и врезал ухмыляющемуся Сопливусу правой. Как обычно, тот запищал, согнулся и растекся слюнями. Что же за вонючая дрянь, даже бить противно…
Но тут Сопливус сморщился и пнул Сириуса в колено. Больно и неожиданно пнул (за что получил левой по носу), достал палочку и швырнул червями в глаза. Сириус увернулся от червей, закрылся Протего, принял на него содержимое котла и сам котел, чуть не упал, но удержался и только собрался прихлопнуть Сопливуса Жалящим, как Слагхорн поставил между ними щит, в классе возникла Макгонагалл, и веселье закончилось.