— Светильник, да ты ли это, так меня раз так? — и у него дрогнул голос.
— Нет, мать моя женщина, а отец мужчина! Я призрак той Светы, которую ты знал, — говорю я и замечаю, что разговариваем мы на чистом русском.
— Совет подождёт, уважаемый Энт, — обратился к древу Антон по-эльфийски. — Твои маленькие пленники — наши друзья!
— Что ж, друг Энтона — друг Леса. Я не видел в них зла, но они просили о помощи… — легко соглашается Энт.
Я невольно задумалась, какую роль в их сообществе играет Антон? Наверняка не последнюю.
— Я выясню, какого рода помощь им требуется, а там решим, дорогой Энт, — благодушно предложил Антон.
— Как пожелаешь, Энтон-джан!
На последнем слове я нескромно рассмеялась, прикрыв рот рукой. В этом весь Антон, его только могила исправит!
— Откуда такие церемонии? — спросила я.
— Древы чтят традиции, — ответил Антон, продолжая заинтересованно меня разглядывать, — уважительное обращение — одна из них. Давай об этом позже?
— Почему «Энтон»? — неприлично хихикая, я вертела в руках серебряную фляжку любуясь замысловатым флористическим узором, несомненно, эльфийской работы.
— Они не выговаривают моё имя. Тебя как окрестили? — Антон забрал свою фляжку сделав хороший глоток.
— Светоч, — ответила я, вновь отбирая сосуд.
— Один — один! — ухмыльнулся Тошка.
Ни одного костра не горело. В лесу тепло как в июльских Сочах. Роль лампы выполнял цветок, обёрнутый в листья, светившийся таинственным люминесцентным светом. Пин мирно похрапывал на ветке поблизости, приходя в себя от отравы и погони.
— Ну, со мной ясно, а ты, сердешный, как сюда попал? — я свесилась в листве одного из деревьев как в гамаке.
— За тобой под монтировки прыгнул, — ответил Антон. — Слышь, Светильник, лучше ответь: как дошла до такой худой жизни? — он показательно постучал пальцем по моей выделяющейся ключице. — Неудивительно, что древы тебя за эльфа приняли — ты совсем не выросла. Нашла эликсир молодости? Быстро выкладывай! — требовательно заявил он.
Он жаждал информации. Я в блаженной прострации предавалась наблюдению за жестами и лицом друга. Речь и жестикуляция уверенного в себе мужчины, лицо хранит отпечаток времени. Антон повзрослел — из мальчишки превратился в мужчину, а взгляд остался тем же, как прежде говорящим: «Что бы ещё такого учудить?» Однако и во взгляде прорезалась томительная грусть по тем временам, где заботы ограничивались работой, жильём и финансами. Одновременно жаль, и не жаль что это время кануло в лета. Обстоятельства вокруг нас стали другими, мы сами безвозвратно изменились.
— Расскажу, — пообещала я. — Только поклянись, что никому не скажешь!
Парень подоткнул ногтем резец, мол, зуб даю! На повествование ушёл остаток ночи и фляжка Антона с соком. Я ничего не утаила: ни про Фродо, ни про Кольцо, ни про Предназначение. Тошка слушал внимательно, иногда смеялся, иногда заворожёно молчал, изредка вставлял комментарии.
— Про книгу я забыл, — признался он, — не думал попасть именно в это время. Ну, догадывался, конечно — слишком много совпадений и слухов. Каюсь, мне было лень сложить факты воедино и сделать вывод.
Я пожала плечами. Странно не прийти к вполне логичному выводу, прожив почти двадцать лет в Средиземье. С другой стороны, он мог просто не попадать на места сих «исторических» событий. Не насторожил меня и тот факт, что он о себе толком не рассказал, списала на неожиданность встречи. Все-таки мужчина априори от шока должен оправляться первым.
Антон прихлебнул и кокетливо подмигнул мне.
— Что, говоришь, у тебя с Леголасом?
Он частенько интересовался моей личной жизнью на правах друга, там, в далёком прошлом. Мог безобидно подшутить, посоветовать. А мог помочь избавиться от незадачливого поклонника, или отмазать от Кости, например. Я не удивилась его вопросу, но настроение упало. В нём ещё что-то кроме взрослости. Не могу пока оформить свои предположения.
— Ничего! О чём ты вообще?! Говорю же — он идиот.
— Светка, я тебя умоляю, ты не глупая, но в отношениях никогда не разбиралась, — Антон покровительственно похлопал меня по плечу, разок промахнувшись, отчего возникло ощущение, что во фляге находился не просто сок.
— Что во фляге? — с подозрением спросила я.
— Сок, ему около трёх лет, — ответил ехидно Антон. — Почему ты его отвергла, ведь «идиот» судя по всему прав.
Ах да! Мужское безапелляционное мнение, что женщина должна подчиняться желаниям мужчины.