Просыпаясь раньше Фродо и Сэма, который обычно на рассвете приходил заниматься садом, я вспоминала все дыхательные циклы, стойки, удары, приёмы, отыскав подходящую палку, сгоняла с себя семь потов. Не упускала ни одной мелочи, предчувствуя, что скоро всё пригодится. Тренированное выносливое тело. Умение ударить вовремя и в нужное место. Умение держать в руке оружие, будь то нож или меч. Одно я не умела — стрелять из лука, близорукость с детства не позволяла. Взвесив все за и против, таки решила попробовать. Лук со стрелами я не нашла, жаль у Фродо такой утвари не водилось. Найдя на кухне пару удобных для руки ножей, подходящую деревяшку для мишени, я занялась бросанием, или как называется — метанием в цель. И с удивлением обнаружила удивительную для меня вещь. Повлиял ли свежий воздух или экологическое питание, моё зрение заметно улучшилось. Через пару месяцев я могла отодвинуть доску на расстояние более ста шагов, и попадала в цель! Братик, ты бы мной гордился, жаль, что тебя нет рядом, чтоб поправлять меня.
Из всего прочего, бросание ножей стало одним из моих развлечений (коих здесь было не особенно много), в отличие от тренировок, на которых так не хватало спарринга и контроля со стороны. Я могла надеяться лишь на свою память.
Но как можно «вживить» в мозг мысли, которые раньше считались неправильными? Как заставить себя поверить в то, чего не существует? Мой разум, как мне думалось, был испещрён дырами, что швейцарский сыр. Я не считала себя сумасшедшей, но разве это не есть первый признак слабости ума?
Потом я привыкла не скучать по родине. Просто запретила себе эту эмоцию. Вернусь, тогда и буду плакать, кричать, смеяться и всё остальное. Потом, всё потом. А пока… Мы с Фродо подружились. Очень подружились, при сложившихся условиях других вариантов у нас не было. Мы беседовали на разные темы, на любые темы, кроме Кольца. Беседы зачастую продолжались до поздней ночи, я рассказывала ему про свой мир, младший Беггинс учил меня традициям хоббитов и эльфов, языкам, которыми владел. Я его учила своему, русскому языку. На время фонетических уроков подвеску с камнем приходилось снимать. Сначала без неё я ничего не понимала, и мы изъяснялись жестами. Поскольку времени у меня было предостаточно, девать его было некуда, скоро я стала обходиться без камня. Через несколько лет в моей копилке знаний было уже три языка: хоббитский, эльфийский (Синдарин и немного из Квенья), и общепринятый — самый ходовой на территории Средиземья, язык. Данный набор пока исчерпывал лингвистический запас Фродо, приобретённый от любимого дядюшки. Я искренне обрадовалась, когда Фродо попросил научить его «моему» языку. Сохранить и передать частичку самой себя, и будет с кем перемолвиться на родном слове, чтобы не чувствовать себя умалишённой.
Еще мы постоянно соревновались в кулинарном искусстве. Каждый пытался удивить другого своими способностями. Хоббиты прекрасно готовят, гораздо nbsp;
&лучше людей, особенно грибы и овощи, они, подобно эльфам мясо редко употребляют. Сэм посмеивался над нами и говорил, что готовит несравненно лучше нас двоих, вместе взятых. Он оказался одним из немногочисленных друзей Фродо. За годы отсутствия Гендальфа два хоббита стали мне единственными близкими друзьями в этом чуждом мире.
Я привыкла к такой жизни. Научилась получать удовольствие от самых простых вещей. Приятно после тренировки умываться и варить кофе. Потом в беседке попивать его, наблюдая, как Сэм приходит и занимается растениями, в которых души не чает. Вынуть из духовки свежую выпечку, и вдохнуть её ванильный аромат. Прогуляться с Фродо, Сэмом и Пином до леса за корзинкой грибов к ужину…
Близился пятидесятый день рождения Фродо. Хоббит всегда праздновал дни рождения Бильбо вместе со своими. В душе он знал и чувствовал, что дядюшка жив.
Сразу после празднования (как всегда шумного, Фродо не изменял традиции Бильбо), Сэм пригласил Фродо как обычно на свой праздник.
— Может, и вы придёте, госпожа? — вежливо сказал он мне. — Хватит сидеть взаперти. Никому и дела нет до того, кто вы такая.
Подобные обстоятельства меня теперь не смущали, просто в свете последних событий я перестала любить праздники. Нет, я не пряталась в комнате, всего лишь не хотела быть центром внимания, кое привлекала моя внешность. Пожив среди хоббитов, поневоле перенимаешь их менталитет. На празднике Фродо можно засесть подальше с миской маринованных или жареных грибов, никто не подойдёт, непринято. У Сэма же придётся поздравлять, и с речью, притом, что я не пью вообще. Я с сомнением посмотрела на Беггинса.