«Когда музыка смолкнет, выключи свет…» Джим помнил только, что менеджер после концерта проводил его до черного лимузина, держа за руку, как ребенка, которого первый раз ведут в детский сад. Посадил сзади, прежде чем остальные музыканты в молчании устроились рядом. Захлопнулись дверцы, затемненные стекла поднялись, и автомобиль медленно покатил в направлении гостиницы, куда, казалось Джиму, они никогда не доберутся. В машине, медленно ползущей во влажном тумане, повисло тяжелое молчание.
Джим посмотрел в боковое стекло, потом открыл окно, чтобы вдохнуть глоток свежего воздуха, и волшебная ночь Нового Орлеана бросилась ему на помощь. Туман, луна, сакральная блюзовая мелодия, госпел с возгласами: «Аллилуйя», медленное убаюкивание машины несли спасительное облегчение. Джим снова видел все, как на сцене; он уже входил во вкус, когда машина, резко затормозив, остановилась перед гостиницей.
Друзья под руки вывели его наружу, взяли ключи, поднялись вместе на лифте до его третьего этажа. «Обойдешься сам?» — «О’кей, о’кей, без проблем». И они отправились на пятый этаж.
Одиночество его оказалось недолгим — он тут же обнаружил Анн, сидевшую под дверью его комнаты. Девушка напоминала маленькую птичку, а совсем не жрицу вуду, какой он увидел ее впервые. Эта непредвиденная встреча обожгла его сердце. Он снова стал Джимом, рыцарем Джимом, протянувшим руку Анн, чтобы помочь ей подняться, чтобы защитить ее.
— Я должна сказать тебе очень важную вещь, Джим. Важную для меня и для тебя.
Замолчав, она прошла в комнату.
Джим снова почувствовал радость жизни. Он был счастлив, он знал, что важен для нее, что не одинок.
Они сели рядом на кровать, и Анн прошептала ему слова, ясные и глубокие, которые сразу проникли в его сознание. Его душа снова пела, не требуя никаких усилий. Казалось, что они были вместе всегда.
Анн продолжила:
— Есть место, куда ты должен поехать, Джим, чтобы найти свою душу и там же оставить ее. Но это не конец. Только начало — в ожидании, что твоя душа сольется с частичкой меня самой.
Джим повернулся, чтобы лучше видеть Анн, лучше понять ее. Он снова чувствовал себя опустошенным. Эта ночь казалась бесконечной. И каждая частичка вселенной была направлена на него, говорила с ним, указывала дорогу.
— Есть законы, которые непостижимы для большинства из нас, Джим. Хотя они очень просты. — Голос Анн стал другим, глубоким. — Мы мелкие и незначительные создания, если не отдаемся тем силам, которые движут миром и рождают жизнь. Ту жизнь, которая есть сейчас внутри меня. Все течет и изменяется. Преобразуется и растет. Ты должен уметь распознавать эти изменения, знать, куда они повлекут тебя. Поэтому тебе нужно уехать, мой любимый.
Джим хранил молчание, потрясенный, весь во власти эмоций. Анн отличалась от всех, кого он когда-либо знал. Казалось, ей нужен не просто он, но некто больший или что-то большее.
— Здесь ты оставишь частицу себя самого, часть твоей жизни, которая сможет когда-нибудь найти тебя, вновь соединиться с тобой. Но это произойдет не сейчас. Момент еще не наступил.
Анн поцеловала его, и любовь снова соединила их. И казалось, не могло быть иначе, их встреча была предначертана в книге их жизни, свободной, глубокой, обжигающей.
Анн со счастливой улыбкой поднялась и направилась в комнату, где лежали ее вещи. Она вернулась с книгой, очень старой, в старинном переплете. Джим смотрел на все с любопытством.
— Это принадлежит моей семье. Книгу привезли в Америку более четырехсот лет назад из Франции. И сейчас ее нужно вернуть назад, в Париж.
— Почему именно сейчас? Что должно произойти?
— Раньше люди не были готовы понять то, что в ней написано. Ее могли уничтожить. Сейчас пришло время, и ее нужно отвезти в Париж. Ты мог бы это сделать.
— Я? А почему не ты, если это так важно?
— Потому что, узнав ее содержание, ты сможешь спасти свою жизнь. И жизнь многих других.
Джим посмотрел на Анн. Он полностью доверял ей и понимал, что не может обмануть ее. Взяв книгу из ее рук, он стал осторожно перелистывать страницы, стараясь не повредить их. Буквы оказались ему незнакомы.
— Что это за язык?
— Древнегреческий.
— Но я не знаю его.
— В Париже есть один человек, мой друг, художник, который сможет помочь тебе.
Джим чувствовал, что Анн права. Не следовало слишком задумываться — совпадения подталкивали его настигнуть Памелу в Париже. Там, и только там он сможет победить взгляд тигра.
Да, он выполнит желание Анн, обещал он.