Потом он наклонился, словно хотел просунуть голову под притолоку двери, и замер, с любопытством рассматривая их.
Рик, стоявший рядом с Анитой, задрожал от волнения и отпустил руку, которой, сам того не заметив, обнимал девочку, и отступил на шаг.
Анита хотела было остановить его, но Рик взглядом дал понять, что хочет поговорить с незнакомцем, и шагнул к распахнутой двери.
— Кто ты такой? — спокойно произнёс он, стараясь не выдать своего волнения.
— Говорить ты, выходит, умеешь, мужчина маленький, рыжеволосый.
Рику не очень понравились эти слова, но он шагнул дальше.
— Нет никакой нужды разговаривать со мной таким образом, — сказал он.
— Что, юный отрок, столь не по душе тебе? — очень удивился гигант. — Мой голос иль слова, а может быть, стихи?
— Стихи, — признался Рик. — Я всегда ненавидел их.
Человек улыбнулся и уставил руки в бока. Дождь на улице забарабанил ещё сильнее.
— Но ты так и не сказал мне, кто ты такой, — продолжал Рик осторожно двигаясь навстречу. — И не объяснил также, куда ушёл Джейсон.
— Джейсон? А кто такой Джейсон?
Всё ещё держась в тени за спиной друга, Анита не выдержала и в отчаянии закричала:
— Он только что вошёл в эту дверь! Ты не мог не видеть его!
— А дева юная, коль сердится, дар речи тоже обретает! — воскликнул гигант и громко расхохотался.
— Джейсон наш друг, — объяснил Рик, указывая на дверь. — И он только что вошёл туда, где сейчас стоишь ты.
— Ах, юный отрок! Как же, как же! Он рядом тут, совсем недалеко.
— Пожалуйста… — взмолился Рик, которого всё больше раздражало это стихопение.
— Что хочешь ты сказать сим словом вежливым «пожалуйста», мой добрый господин?
— Прекрати говорить стихами! — приказала Анита.
— Но разве вы не дети? — удивился великан. — Известно всем, что любите весьма вы и ласку, и заботу, смех, шутки любите, играть и веселиться, а уж разгадывать загадки, все говорят, особенно вы падки.
— Мы не дети, — сердито ответил Рик, стараясь сохранить спокойствие. И что бы ты ни собирался рассказать нам, твоя манера невыносима!
Голос и манера великана тотчас изменились. Казалось, он обиделся, будто слова Рика глубоко ранили его.
— И всё же когда-то нравилось, когда-то нас просили…
Оглушительный грохот, словно по гигантскому медному листу ударили молотком, прогремел в помещении. Должно быть, молния ударила не слишком далеко, прорвав завесу дождя, обрушившегося на полуразвалившиеся здания и руины Аркадии.
Рик впервые посмотрел великану прямо в глаза.
Они оказались огромные и золотистые, как у кошек.
И виделись в них печаль и страдание человека, которому слишком долго пришлось насильно пребывать в одиночестве.
— Меня зовут Рик, — представился рыжеволосый мальчик. — Рик Баннер. Подожди, не прерывай меня. Я не знаю пока ещё, кто ты такой и что тут делаешь, но похоже, не собираешься убивать нас. Правильно я говорю?
Великан хотел было что-то сказать, потом медленно кивнул в знак согласия.
— Теперь можешь сказать нам, кто ты такой?
Великан тяжело вздохнул.
— Зефир, к вашим услугам, о, славные отроки, — ответил он, вежливо склонив голову. — Долгие годы уже страдаю, в одиночестве тут пребывая. Я всё звал и путешествовал, всё путешествовал и звал, искал кого-нибудь в попутчики и наконец поймал…
— И на этом я надеюсь, ты завершаешь своё стихотворчество?
Великан пожал плечами.
— Так вот я — Рик, а это Анита. — И рыжеволосый мальчик жестом подозвал девочку.
Анита осторожно вышла из тени, и в это время новый гром прозвучал чуть слабее, видимо, молния ударила подальше. Но всё равно здание задрожало.
— Рад познакомиться, принцесса.
С заметным усилием Зефир сумел уйти от стихотворной манеры, которой хотел завершить приветствие.
— Отлично. Теперь когда мы представились друг другу, попытаемся понять, что мы тут делаем… — предложил Рик.
— А где Джейсон? — сразу же потребовала ответа Анита, заглядывая в дверь.
Зефир посторонился, как бы предлагая поискать его, но ребята увидели только золистую пыль, медленно слетавшую с великана.
— Джейсон! — позвала Анита.
— Он здесь, принцесса, он со мной. Он говорит. Вернее, ни на секунду не умолкает.
— Но мы не только не видим, но и не слышим его! — воскликнул Рик.
— Ваш друг, — сообщил Зефир, — приглашает вас подойти к нему. — Великан заговорил медленнее, очевидно, ему намного труднее было говорить прозой, чем стихами.
— А не хотите ли вы сами выйти сюда? — спросила Анита.