Все замолчали. Ярик нежно гладил Наташу по плечам. Он чувствовал, что ей сейчас тяжело. И в то же время его мысли были в неврологии, рядом с Максимом.
Рустам застал коллег в полной тишине. Он заметил разбросанные бумаги на столе Наташи, остывший чай перед Ритой, небрежно брошенный халат Ярослава... И свои записи, разбросанные по полу. Молча собрал листы и положил на стол. Он спиной чувствовал взгляды коллег.
- Рустам, не томи! – Не выдержал Ярик.
- К счастью, это не разрыв ангиомы. Кровоизлияния нет. Произошел ангиоспазм, который в комплексе с опухолью дал такую клинику. Но из-за нарушения кровотока теперь стоит вопрос об удалении опухоли. Если подобное повторится, велика вероятность разрыва узла и кровоизлияния в мозг. Это как шланг, на который наступили ногой. Вода набирается, образуется затор, а стоит отпустить ногу – и вода прорывается, сметая все на своем пути и может разорвать сам шланг...
- Но операция может иметь серьезные последствия. – Возразила Наташа. – Ангиома лежит глубоко, и в ходе операции будет сильно кровоточить, это затруднит процесс удаления. А если что-то пойдет не так, Максим, в лучшем случае, останется инвалидом. А в худшем... – Она не договорила, но коллеги прекрасно ее поняли.
- Нет, все должно быть хорошо! – Рита прерывисто вздохнула. – Сейчас существуют другие способы, и высококвалифицированные специалисты...
- Рустам, я думаю, обычное удаление здесь неуместно. Ты сам все сказал. – Перебила ее Наташа.
- Что ты предлагаешь? – Рустам потарабанил пальцами по столу.
- Введение закупоривающего вещества через сосудистый катетер, ну или же гамма-нож. При таком расположении опухоли эти два способа менее травматичны.
- Владимир Петрович и Александр Петрович сказали то же самое. – Рустам потер лоб.
- В любом случае, нужна консультация лечащего врача Максима из института Ромоданова. – Вмешалась Рита.
- Ты права. Его уже вызвали. Перевозить Максима сейчас опасно. Ему неделю лежать придется. И это как минимум.
- Оксане кто-то сообщил? – Подал голос Ярослав. Все растерянно переглянулись. Никто и не подумал о том, что стоит сообщить близким. А самым близким человеком для Красовского сейчас была Оксана. Маме его такие новости сообщать не стоит, она сама еще не оправилась. А вот отцу... Скорее всего, придется.
- Я позвоню ей. – Рита достала телефон.
- Давайте по домам, уже пять. – Рустам привычно сунул руки в карманы халата. – От нас тут толку мало, да и состояние Максима стабилизировалось. Если во время ночного что-то случится, я вам сообщу.
Никто не спорил. Через несколько минут все разошлись. Рустам подошел к окну. На улице все так же мело, и снежные сугробы, казалось, выросли еще больше. Мужчина запоздало подумал, что стоило вызвать Рите такси и тут же отогнал эту мысль. В такую погоду ни одно такси не выедет. Одно хорошо – они живут недалеко. Рустам напомнил себе позвонить Рите позже и углубился в записи.
*
Рита с трудом добралась до дома. Снег летел в лицо, и приходилось отворачиваться. Из-за этого женщина пару раз чуть не упала, не заметив впереди скрытый снегом бордюр или горку. Внезапно ее крепко обхватили руками сзади.
- Аня! – Рита ахнула. – На кого ты похожа?
Девочка была вся в снегу, ее щеки разгорелись, а глаза блестели.
- Мама, представляешь, мы мальчишек из соседнего дома победили! Они хотели нас снежками забросать, а мы их!
- Да вы, наверное, сугробами бросались! – Рита, смеясь, попыталась отряхнуть снег с курточки дочери.
- Нет, это мы потом ангелов снежных делали! Знаешь, как? Нас Влада научила! Ложишься спиной на снег, а потом руками делаешь вверх-вниз, и получается снежный ангел.
- Прямо зарядка какая-то получается. – Рита вспомнила свое детство, когда они с подружками вечерами на горку бегали, на санках кататься. А над ними было небо, звездное-звездное! А бабушка потом сапожки на батарею клала, чтоб высохли и прогрелись.
- Зато весело как! Хочешь попробовать? – Аня заглянула маме в глаза.
- Анюш, не сегодня. Да и поздно уже, пора домой. Завтра суббота, папа дома, может, и выйдем вечером все вместе погулять. А пока прощайся с друзьями и домой!
Аня, кивнув, убежала. Рита зашла в подъезд. Каждая ступенька казалась горой. И с каждым шагом Рита, как в детстве, считала: “Поправится – не поправится”... Ее всегда выручала эта считалка. Хотя глупо, наверное, взрослой женщине, врачу, верить в детские приметы.
Последняя ступенька... “Поправится”. Рита вздохнула и достала ключ. Дома было тепло после морозного воздуха и колючей метели. Женщина сбросила пальто и кинула его на стул. Не хотелось ничего делать, хотелось просто лечь и заснуть. Зазвонил мобильный.
- Алло. Да, уже дома. Аня сейчас с улицы придет. Конечно. И я тебя. Целую. Спокойной ночи. – Рита отложила телефон. Рустам никогда не забывал позвонить и узнать, как она добралась. Но еще больше Рите нравилось, когда они вдвоем шли домой, иногда молча, иногда взахлеб делясь впечатлениями о прошедшем дне. Но главное – они были рядом, они были вместе. И теперь ничто не могло их разлучить. Ведь Нику осудили на восемь лет по 146 статье Уголовного кодекса. Рита не любила злорадствовать, но когда узнала о приговоре, почувствовала огромное облегчение. Наконец виновная понесла наказание, и теперь она уже не сможет встать у них на пути.
Рита потянулась за своим ежедневником. Нужно посмотреть, на какой день назначена встреча с адвокатом для решения окончательных вопросов, а еще по поводу развода Рустама с Вероникой. Ведь теперь, учитывая срок заключения и сопутствующие обстоятельства, развод возможен и без согласия одного из супругов. Наконец закон на их стороне.
Ежедневник оказался под стопкой книг. И когда Рита попыталась его достать, из одной выпал сложенный лист бумаги. Рита машинально подняла его и ее глаза выхватили несколько строк. “Родная моя... Люблю... Ты единственная в моей жизни...”. Рита опустилась на диван. Ее всегда учили не лезть не в свое дело. И сейчас стоило бы положить это письмо назад. И вообще, читать чужие письма – подло.
Но глаза уже бежали по строчкам, а руки все крепче сжимали лист, и казалось, вот-вот разорвут его.
“Здравствуй, родная моя. Я долго не решался написать тебе. Но понял, что люблю тебя. Даже спустя все эти годы, которые мы не виделись. И мне тебя не хватает. Я никогда не решился бы сказать это в жизни. А на бумаге все проще. И я понимаю, что мне стоило сделать это раньше, до того, как нас разлучили. Все эти годы я вспоминал тебя, с любовью, с благодарностью за все, что ты для меня сделала. Ты дала мне веру в себя, научила любить и показала ценность настоящих чувств. И когда ты ушла, мне было очень больно. Ты единственная в моей жизни, не смотря ни на что. Сейчас у меня есть Рита и Аня. Они – мое все. Но мне не хватает тебя. И я прошу – дай нам шанс. Прошлое пусть останется в прошлом. И прости меня за все. Рустам.”
Рита перечитала эти строки еще раз, с трудом понимая смысл написанного. Это невозможно... Кому Рустам мог написать такое письмо? Неужели до сих пор у него есть тайны, о которых ей суждено узнавать вот так, случайно?
Хлопнула дверь. Рита поспешно сунула лист назад в книгу и положила ее в общую кучу. Но Аня все равно заметила ее состояние.
- Мама? Что случилось? – Девочка пытливо заглянула Рите в глаза.
- Ничего, просто по работе кое-что неприятное. – Рита постаралась улыбнуться, но глаза выдавали ее. Ей хотелось мчаться в больницу к Рустаму и требовать объяснений. И в то же время не хотелось его видеть. – Ты голодная?
- Очень!
- Пойдем, я тебя покормлю. – Рита обняла дочку.
- А ты? – Аня удивленно посмотрела на маму.
- Не хочется что-то.
И пока Рита разогревала ужин, перед ее глазами все проплывали строчки из письма. И каждая ножом врезалась в и без того измученное сердце.
*
Наташа с Яриком неспешно шли по заснеженной улице. Женщина держала Ярослава под руку, прижимаясь к нему, и никакая погода не была страшна, когда они были вместе.