Кроме того, отмечалось, что сталь, использованная для обшивки, была ломкой, с большой примесью серы и недостаточным количеством марганца, чересчур хрупкой для низких температур, нередких для Атлантики на этих широтах.
От такого количества ошибок по спине пробегал холодок. Как можно было столько месяцев — даже лет — внимательно изучать планы, делать расчеты, но пренебречь самым важным?
Поведение капитана Эдварда Джона Смита тоже вызывало множество вопросов. Это был прославленный, почти легендарный капитан, однако в ту ночь его словно подменили. Никто не знает, что он делал в последние два часа, пока длилась агония его корабля… Первое путешествие «Титаника» было намечено на март (что не соответствовало роману Робертсона). Но за шесть месяцев до назначенной даты лайнер «Олимпик», также принадлежавший компании «Уайт Стар Лайн», был серьезно поврежден в результате столкновения с другим судном. Потребовался срочный ремонт, для которого привлекли часть рабочих, трудившихся над созданием «Титаника», и спуск последнего на воду пришлось отложить до апреля. Капитаном «Олимпика» в момент происшествия был… Эдвард Дж. Смит. Тут же выдвигалась скандальная гипотеза, согласно которой Смит подстроил аварию, чтобы на месяц задержать отправку «Титаника». Как будто с самого начала все было спланировано так, чтобы судьба «Титаника» повторила историю «Титана». Авторы сайта предполагали, что на главного инженера кто-то повлиял, добиваясь, чтобы технические параметры «Титаника» были максимально приближены к параметрам «Титана» и чтобы при постройке «забыли» о некоторых важных деталях, таких как непотопляемость судна. Затем этот «кто-то» подкупил или запугал капитана Смита, вынуждая его принимать самые неудачные решения. Было еще странное свидетельство Брюса Исмея, владельца корабля и председателя компании «Уайт Стар Лайн», находившегося на борту во время путешествия «самого большого и красивого корабля всех времен», как называли тогда «Титаник». Он рассказал следственной комиссии, что во время столкновения с айсбергом спал, но проснулся от удара. Однако большинство пассажиров говорило, что они даже не заметили, что что-то происходит, настолько мягким было столкновение. Обстоятельства своего спасения Исмей излагал очень туманно. Он утверждал, что сел в спасательную шлюпку, где оставалось свободное место; что, когда шлюпку спускали на воду, он не видел никого ни на одной из палуб; он не взял на борт ни одного пассажира, и никто не бросался в воду. Эти слова противоречат другим свидетельствам, описывавшим панику, всеобщее смятение и толпы обезумевших людей, пробивавшихся к шлюпкам… Исмей выжил и впоследствии запретил упоминать в своем присутствии о «Титанике».
А еще большинство пассажиров слышало взрыв после столкновения с айсбергом, но на их слова во время расследования не обратили внимания.
На некоторых сайтах выдвигалось предположение, что «Титаник», как двойник «Титана», был намеренно потоплен при сходных обстоятельствах в результате заговора. Гипотеза была невероятной, но… слишком много совпадений.
Как с Линкольном и Кеннеди, подумала Яэль.
— Зачем вы заставляете меня вникать во все это? — прошептала она.
Что хотели ей показать Тени? Что за высшие силы действуют за кулисами Истории?
Яэль снова вспомнила их слова:
«Мы повсюду. С другой стороны».
«Поверьте. И вы будете готовы».
Возможно ли, что эти… существа влияют на ход истории?
Яэль не знала, что и думать. Она посмотрела на часы. Было почти шесть часов вечера, Томас ушел больше часа назад. Яэль встала и собрала вещи. Они встретятся дома, как и договаривались. Нет повода для беспокойства. Главное, не думать о том, что что-то случилось… Воображение всегда предложит худший вариант.
Яэль вышла из библиотеки и с радостью ощутила тепло ласковых солнечных лучей. Она нашла свой синий «пежо», который оставила неподалеку от библиотеки, и поехала домой. Кардек радостно встретил ее и тут же принялся тереться о ее ноги.
Яэль сразу проверила автоответчик. Лампочка не горела, значит, сообщений не было. По-прежнему никаких новостей от Томаса. Кардек путался под ногами, требуя внимания. Яэль села на ковер и погладила его, кот замурлыкал.
Теплый свет, проникавший сквозь крышу, озарял гостиную. Яэль улеглась рядом с котом на пол. Она решила подождать. Усталость постепенно сморила ее, и она погрузилась в сон.
Яэль с трудом открыла глаза. Тело затекло. Дом был погружен во мрак, ливень, обрушившийся на Париж, бил в окна, стучал по черепице и тысячами струи стекал на землю. Язык казался ватным, руки онемели. Яэль приподнялась, опираясь на локоть. Спала она довольно долго: было уже больше десяти часов вечера. Кот исчез.