– Можно, я останусь у тебя? – идти домой и ночевать одной не было ни малейшего желания.
– Да, солнышко, конечно. Только я завтра рано должен уехать, поэтому подъем в 7 часов.
– Куда ты едешь?
– К маме на дачу.
Насте очень хотелось, чтобы он пригласил ее с собой, но приглашения не последовало… Она вышла на балкон. Макушки деревьев выглядывали между крышами домов и как разноцветные шарики украшали московские дворики. В советские времена Москва считалась самой зеленой столицей мира. Теперь в центре было мало зелени. Дорогую землю пускали под элитное жилье. Настя полюбовалась Храмом Христа Спасителя, на котором закат выписывал оттенки пастельных тонов синего и розового цвета. «Ладно, как-нибудь проживу, – успокаивала себя Настя, стараясь поднять настроение, – у меня прекрасная работа, дочь уже большая, родные хорошие, Сергей поможет в любом случае… Будь что будет».
Татьяна Петлеванная
Кирилл обещал приехать пораньше, и Таня готовила его любимую лазанью. Лет 15 назад они отдыхали в Италии и влюбились в кухню южной и гостеприимной страны. Таня хорошо готовила и обожала придумывать новые блюда. Ей не стоило труда по вкусу определить, из чего сделано яство, и повторить его в домашних условиях.
После того, как женившись «вылетел» из дома сын, Тане стало совсем одиноко. Сын приезжал с семьей только на семейные праздники. Внуков еще не было. Таня была рада любой возможности побыть с мужем, а это случалось в последние годы крайне редко.
Помешивая соус, Таня вспоминала Венецию. От моря дул легкий ветерок, окружая невысокие домики, затопленные водой с йодистым ароматом. Они плыли по каналу на гондоле, и муж ей ласково шептал: «Ты моя, За юшка! Посмотри, как хорошо! Какие же мы с тобой счастливые!» Она положила руку на его колено, растворяясь в атмосфере юга и любви. Ей стало страшно, что когда-нибудь она может лишиться радости быть вдвоем с самым дорогим ей человеком. Таня прижалась к нему всем телом, и он крепко поцеловал жену. Она помнила запахи и звуки, которые окружали их – галдела группа китайских туристов, проходя по мостику, журчала зеленая вода, пахло морем, водой из каналов и дорогим одеколоном мужа.
Таня смотрела в открытое окно загородного дома, за которым красовалась аллея фигурно-подстриженных туй. Декоративный виноград, оплетающий кованые ворота, стал ярко-красным под сенью осени. Можно было бесконечно любоваться ухоженным парком и красками заката, но Таня потеряла вкус к жизни. «Как давно это было, когда муж любил меня… Мои опасения сбылись, и это произошло так быстро, – с горечью думала женщина. – Для чего мне загородные дома и квартиры, если я совершенно несчастна. И непонятно, как жить дальше. А если он решит уйти к любовнице?»
Кирилл был широк в плечах, серебряные волосы, которые появились по всей голове, только красили его и придавали мужского шарма. Ему было 54 года, небольшой животик не портил ранее накачанную фигуру, дорогие вещи всегда подбирались со вкусом. Когда-то чувственные губы были сложены в тонкую линию, взгляд карих глаз был резким и холодным. Когда Петлеванный стал занимать топовые позиции в нефтегазовой отрасли, отношения с женой свелись до соседских. Кирилл перестал скрывать свои желания и похоти. Он не видел ничего зазорного в том, что уважаемый человек может сходить с девушками в баню или прийти на прием с первой красавицей Москвы.
Кирилл мог себе позволить многое. У него была недвижимость в Европе, коттедж на Рублевке, квартира в центре Москвы и ежемесячный доход, который позволял выполнять любые свои прихоти. И Тане ничего не оставалось, как мириться с желаниями мужа, она боялась остаться одна. Петлеванная надеялась, что гармоничная домашняя атмосфера сможет удержать рядом с ней Кирилла, и прикладывала все силы, чтобы сохранять уют очага. Несмотря ни на что, Таня любила своего мужа, скорее, даже любила того прежнего Кирилла, за которого она с душевным трепетом выходила замуж.
Петлеванный приехал позже обычного. Было 23:30, когда Таня услышала шуршание камушков от подъезжающей машины. Она с трудом пересилила себя, чтобы выйти навстречу мужу. Тяжело переносить очередной жалеющий взгляд водителя. Сердце кольнуло: «От любовницы». От подобного ощущения ее начинало мутить. И тут же другой голос успокаивал ее: «Не смей так думать! Ты что, свечку держала?!» А Кирилл, сухо сказав «привет», прошел в дом, скинул пиджак и сел перед телевизором. Показывали новости. Таня молча поставила перед ним лазанью и ушла в спальню. Как долго она не чувствовала тепла … Мужу и сыну было не до нее, хотя она им подарила всю свою жизнь. Подруга была единственным человеком, кто понимал и поддерживал Таню.