После отъезда Эммета-Джека она десять минут нежилась на солнце, наблюдая залитый солнцем неспокойный океан, и смаковала остатки кофе. Даже остывший кофе ее приготовления был несравнимо лучше, чем бурда, которую предпочитал он. Она не торопилась. Впереди был целый день — времени более чем достаточно, чтобы без спешки обыскать его комнату.
Наконец она поднялась, с невыразимо довольным вздохом потянулась обеими руками над головой и направилась в прохладный сумрак коттеджа. Лишь для того, чтобы обнаружить, что дверь его комнаты заперта.
— Этим меня не остановишь, дружок, — вслух произнесла она, с удовольствием слушая свой самоуверенный голос, ясно звучащий в тишине дома.
Десять минут ушло у нее на поиски подходящей отвертки, и пятнадцать минут ей потребовалось, чтобы, ругаясь и потея, раскрутить ржавые дверные петли, по счастью расположенные снаружи. Осторожно приоткрыв дверь, она проникла в покои Синей Бороды.
Он, по-видимому, неважно спал прошедшей ночью. Простыни наполовину съехали с кровати, а подушки были измяты до неузнаваемости, что свидетельствовало о бесплодных поисках удобного положения. Вся мебель была украшена гирляндами из одежды, пепельница у кровати была переполнена, на полу валялись пустые смятые пачки из-под сигарет. Неодобрительно поморщившись, она собрала мусор и отнесла на кухню пепельницу и два грязных стакана. Здесь не было особенно грязно — ни паутины, ни пыли. Просто обычный беспорядок, который Рейчел нашла даже милым. Она не доверяла слишком аккуратным мужчинам.
Уборка в его комнате доставила ей странное извращенное удовольствие. Затем она приступила к обыску. Она обшарила каждый карман, прочла все мельчайшие клочки бумаги, разобрала кровать, сняла сиденья со стульев, осмотрела его редко используемый бритвенный прибор и даже вторую пару поношенных кедов, засунутых под кровать. Среди найденных ею вещей были такие, которые ее позабавили, например таблетки от изжоги и бульварный роман с неоднозначным названием «Палач-убийца», и такие, которые ее разозлили — фотография прелестной девочки-подростка и пачка презервативов. А еще она нашла кое-что, что заставило ее растаять, — увядший цветок, который был у нее в волосах два дня назад в баре. Одно долгое мгновение она смотрела на него, борясь с желанием задвинуть ящик, закрутить петли и сделать вид, что ничего не было.
Но затем решимость ее окрепла. Она с силой задвинула ящик и перешла к следующему. Странно, но ей отчего-то было стыдно, и она злилась на себя за это. И чем дальше, тем сильнее ее беспокоило чувство вины. Пока она не обследовала содержимое нижнего ящика.
Под аккуратно сложенными джинсами и чистыми футболками лежал пакет с бумагами. Там был паспорт, выданный на имя джентльмена сорока лет по имени Бен О'Хэнлон, который имел удивительное сходство с Джеком Аддамсом. Также там были различные пропуски для прессы, выставлявшие Бена О'Хэнлона как представителя четвертой власти. И вырезка из недавней газеты с зернистой фотографией, запечатлевшей то же непроницаемое лицо, и заголовок: «Журналист освобожден из плена».
Сев на корточки, она с увлечением прочла всю заметку. Бен О'Хэнлон, находясь в одном из диктаторских государств Южной Америки, очевидно, сунул свой нос туда, куда не следовало. После чего его арестовали и бросили в тюрьму. Через шесть месяцев он всплыл в другой, более нейтральной стране, откуда его переправили в США. Подробностей в заметке, как назло, не приводилось. Было только обещание представить дополнительную информацию после пресс-конференции в Госдепартаменте, на которой планировалось присутствие бывшего узника, мистера О'Хэнлона, хранившего до тех пор молчание. Предполагалось, что мистер О'Хэнлон напишет книгу или примет участие в создании фильма, повествующего о его злоключениях.
Это кое-что объясняет, думала Рейчел, аккуратно складывая газету. Ночные кошмары, сидение на крыльце на открытом воздухе. Конечно, он был в тюрьме! Но все-таки это не объясняло, что ему нужно от Эммета. Насколько она знала, за последние пятнадцать лет Эммет не приближался к Южной Америке. А если и приближался, то ненадолго. Он не мог иметь отношения к аресту Бена.
Бен. Ей вдруг понравилось, как звучит его имя. Оно ему подходило больше, чем Джек Аддамс или Эммет Чандлер. Интересно, какое у него полное имя — Бенджамин или Бенсон? Ах нет, ведь в паспорте так и написано — Бен. По крайней мере, она теперь точно знала, как его зовут. Сомневаться уже не приходилось. Также было ясно, чем он занимается. Ничего постыдного, как оказалось, он не делал. В газете писали, что он известный криминальный журналист, лауреат Пулитцеровской премии, который отправился в Южную Америку собирать материал для книги о скрывающихся там радикалах шестидесятых. Выходило, что он питает к Эммету чисто профессиональный интерес, а журналисты обычно не сдают свои источники. То есть он не натравит полицию на ничего не подозревающего Эммета.
Она пошла на кухню готовить себе салат на завтрак. Пулитцеровская премия, подумать только. Какие люди! Хотя на отдыхе они предпочитают литературу вроде «Палач-убийца».
Почему он сразу ей все не рассказал? Какие у него были причины скрывать остальное, раз он признался, что он не Эммет? Ей не особенно нравился стиль его работы. Обман, граничащий с уголовным преступлением, — плохой способ получить материал для публикации. Нет, пока он не перестанет ей врать, она не заключит с ним мирный договор.
Рейчел не убрала бумаги, не потрудилась закрутить петли в двери его комнаты. «Пусть все остается как есть», — решила она, ставя тарелку с завтраком на перила. Интересно было бы на него посмотреть в тот момент, когда он придет и увидит. Может быть, ему хоть немного станет стыдно. Жаль, что в это время у нее свидание со Стивеном Эймсом, который повезет ее в ресторан. Она обязательно поедет, чтобы утереть нос Бену О'Хэнлону. Она глотнула чая, откинулась на спинку кресла и задрала ноги на перила, невольно копируя объект своей мести. Она предвкушала, как насладится его страданиями.
Вышло так, что наслаждаться ей довелось недолго. Она уже стояла на крыльце, в новом золотистом узком платье, собрав густые волосы с выгоревшими прядями в свободный пучок на затылке, и ждала своего кавалера, когда приехал Бен. Он не сразу вышел из машины. Он сидел, не снимая руки с руля, затем устало потер лоб и только потом заметил ее.
— Куда это ты собралась? — Его точно пружиной подбросило, и он вылетел из «лендровера».
Она сладко улыбнулась, усаживаясь в кресло.
— На свидание. Ты забыл? Стивен Эймс, друг дяди Харриса.
Он стал мрачным как туча.
— Неужели ты поедешь?
— Конечно поеду! Почему бы нет? Мне ведь не нужно оставаться дома, чтобы сидеть со своим заново обретенным братом. Я могу провести приятный вечер в городе, в компании очаровательного молодого человека.
— А меня ты не находишь очаровательным? — В ответ на его сарказм в ее глазах вспыхнул недобрый огонек.
— Не вполне. Кроме того, меня привлекают честные мужчины. А ты не из таких!
Поморщившись, он с безотчетной грацией потянулся двумя руками над головой.
— Фу, ну и устал же я.
— Насколько я понимаю, ничего нового ты сегодня не узнал.
— С чего ты взяла? — привычно насторожился он.
— Если бы тебе удалось выбить из отца Фрэнка, где находится Эммет, ты не был бы таким кислым, — откровенно отвечала она. — Так что я полагаю, ты потратил время впустую.
Увидев его хитрую улыбку, Рейчел внутренне взбесилась. Ей даже захотелось пнуть его.
— Ну… я бы так не сказал. Не совсем впустую.
— Не смею надеяться на разъяснения.
Он лениво поднялся по ступенькам и кивнул:
— Правильно, что не смеешь. Когда явится твой кавалер?
— С минуты на минуту.
Началась война нервов. Судя по желвакам, заходившим на скулах, мысль о ее свидании со Стивеном Эймсом не доставляла ему особого удовольствия. Но он изо всех сил старался не подавать виду. Она решила продолжать в том же духе. Ей, как никогда, захотелось сломить его железное самообладание, которым он отгораживался, стоило ей слишком приблизиться.