Сказав это, Марк быстро запрыгнул в машину и рванул с места, а вот Вике понадобилось время, чтобы прийти в себя после подобного откровения. То, как он смотрел на неё, то каким голосом говорил. Казалось, что в его словах скрыт какой-то тайный смысл или опасное заклинание. Вике действительно было не по себе. Впрочем, поразмыслив, она пришла к выводу, что и не должна чувствовать по-другому. Фил, Йонас, Марк – все они были угрозой так или иначе. И хотя Марк не сделал ей ничего плохого, он просто не мог быть хорошим человеком, раз связал свою жизнь с семьёй Лайне.
***
Припарковавшись в подземном гараже дома дяди, Вика глубоко вздохнула и нехотя поплелась к лифту. Зайдя в пустую квартиру «родственников», она убрала ключи и документы на машину в ящик стола роскошного кабинета, однако покидать своё бывшее жильё на этот раз почему-то не спешила.
Вика не любила оставаться в этом богатом доме. Здесь, среди дорогих картин и дизайнерской мебели, она до сих пор ощущала себя так же, как в тот день, когда впервые сюда попала. Грязной, напуганной, обиженной, опустошённой и брошенной оборванкой. Ни тогда, ни сейчас Вика не понимала, кто или что заставило Эдуарда и Нину Ланцовых приехать за ней в ту деревню, привести в свой дом и заботиться как о близком человеке. Впрочем, это было не так уж важно. И хотя её новая семья никогда не отрицала того, что между ними нет кровной родственной связи, Вика любила этих людей, особенно свою приёмную тётю. Эта чуткая женщина быстро завоевала доверие подозрительной девушки. Более того, через какое-то время Вика хоть и тайно от всех, но стала считать её матерью, которой у неё никогда не было.
Почувствовав предательское пощипывание в носу от нахлынувших воспоминаний, Вика резко себя одёрнула и устало улеглась на широкую кровать своей комнаты. Забавно, но с тех пор, как три года назад дядя купил ей квартиру и она уехала отсюда, здесь ничего не изменилось. Те же шторы, мебель, книги, одежда в шкафу, которую она не взяла с собой в новой дом. И то же неприятное ощущение неопределённости, страха совершить ошибку и самое ужасное – сомнения.
– Черт тебя побери, Марк! – воскликнула Вика, кидая подушку в зеркало напротив кровати.
Взглянув на своё отражение, она сначала с силой прикусила губу, а затем закрыла лицо руками, пытаясь спрятаться от собственных мыслей. Вика не понимала, что с ней случилось и как она умудрились совершить столько необдуманных поступков за один неполный день. После истории с Филом она никогда не позволяла себе расслабиться настолько, чтобы поддаться эмоциям и начать действовать импульсивно. Но тем не менее сегодня только и делала, что шла на поводу своих желаний, не задумываясь о последствиях и пренебрегая всеми правилами.
Взять хотя бы её странное и глупое стремление приготовить завтрак.
После того как Марк повёз Добби к хозяину, Вика так старалась на кухне, что превзошла саму себя. Она отлично готовила, хотя очень не любила этого делать. До сегодняшнего утра единственный человек, ради которого она добровольно отправлялась на кухню, был Костя. Да и то случалось это не так уж часто. И было совершенно непонятно, почему ей так понадобилось накормить Марка. Уж точно не для того, чтобы произвести на него ещё большее впечатление, ведь он и без того был покорён. Отчего же ей так хотелось, чтобы он оценил её таланты? Да, Марк производил впечатление хорошего парня и нужен ей для дела. Однако это знакомство не продлится долго. Тогда какой смысл так перед ним стараться?
На эти вопросы ответа у Вики не было. Тем более что реакция Марка здорово мешала анализу. Он так искренне восхищался хрустящим панини с ветчиной и сыром, словно никогда не ел ничего подобного. А когда Вика поставила перед ним тарелку сырников с бананом и мёдом, он от удивления чуть не опрокинул вилку.
– Когда ты всё это успела? Меня же не было от силы полчаса, – с восторгом глядя на гостью, удивился Марк. – М-м-м, это не еда, это пища богов! – с аппетитом уплетая десерт и прикрывая от удовольствия глаза, приговаривал он. – Ты что, добавила туда какую-то волшебную пыльцу, чтобы свести меня с ума? Теперь даже не знаю, смогу ли тебя отпустить, ты же повар-волшебник! – улыбался Марк. И хотя прежде Вика слышала и более восторженные отзывы о своих кулинарных способностях, почему-то именно после этой похвалы перестала себя контролировать.