— Да, конечно, с удовольствием, — выдавила она из себя улыбку, не зная, как отвадить ненужного поклонника, не задев и не обидев его при этом.
Они распрощались с Ридом и Джассина отправилась домой.
Сборы не заняли много времени, потому что почти все было собрано заранее. Девушка перекусила, понежилась в ванне и растянулась на мягком черном меху, небрежно брошенном у камина. Достала заветный перстенек, изготовленный для нее Тиверием, покрутила его и так, и эдак, надела на палец. Красивое получилось кольцо! Но ценно оно было не красотой, не золотом и не рубином. Под видом обычного колечка скрывался весьма непростой амулет. Но в случае чего это кольцо сослужит ей добрую службу. Может, она и параноик, но предпочитают подстраховаться. В Карнависе Джассине бывать не приходилось, но о распущенности и легких нравах тамошнего королевского двора была наслышана. Да и в дороге всякое может произойти. Сомнительно, конечно — в присутствии сильнейшего мага Рисавии! Но мало ли…
В общем, что бы там ни подумал Тиверий, когда услышал просьбу Джассины, она была очень рада, что наконец-то решилась попросить его об этом кольце!
Наутро девушка, сгорая от нетерпения, стояла в Шахматном Зале и, притоптывая ногой, ждала Тиверия, который что-то запаздывал. Она понимала, что сама пришла раньше назначенного времени, но все равно сердилась — так не терпелось танцовщице отправиться в путь! Покорить своими танцами новую страну! Побывать в новых местах!
Ее никто не провожал: не любила она все эти нежности сопливые, да и кому было ее провожать?! Виртана занята маленькой дочкой, а с Тиверием сестра может попрощаться и дома. А кроме Виртаны у Джассины никого и не было.
Ну разве что Рид был бы счастлив проводить ее, да толпа поклонников и обожателей, но это ей было совершенно уж ни к чему.
— Готова, Джассина? — подошел Тиверий и скептически оглядел ее дорожный костюм, больше смахивающий на мужской, чем на женский, убранные под шляпу волосы и кинжал, заткнутый за пояс.
Проигнорировав его взгляд — Джассине было совершенно наплевать, кто там что о ней думает, а путешествовать она предпочитала с комфортом и в безопасности — девушка молча кивнула.
На дворцовой аллее их уже ждал роскошный дорожный экипаж, запряженной тройкой вороных коней.
Джассина посмотрела на карету, на лошадей, на кучера и вздохнула. Как досадно, что между Карнависом и Рисавией нет водных путей сообщения! Плыть на корабле по морю или на пароходе по реке в собственной каюте было бы куда удобней, чем трястись по плохим дорогам в неуклюжей колымаге, глотая пыль и созерцая хмурое лицо Тиверия.
Впрочем, ворчала она зря: дорожная карета оказалась в высшей степени комфортабельной. В ней не трясло и не качало. Диванчики были мягкими и удобными, а под ними обнаружился запас вин и всяческих деликатесов. Вот это сервис! Карета для королевского мага! Что ж, ладно. Сойдет и для нее.
Устроившись на прохладной коже сиденья, танцовщица раздвинула шторки, приготовившись любоваться видами. Напротив нее, вытянув длинные ноги, расположился Тиверий.
Прислужник мага лихо запрыгнул на запятки, кучер прикрикнул на лошадей. Карета тронулась.
Три дня прошли спокойно. Тиверий и Джассина, не имевшие иных точек соприкосновения, кроме Виртаны, по большей части молчали, ибо разговаривать им было решительно не о чем. Они смотрели в окно, читали, перекусывали да выходили размяться на почтовых станциях, пока меняли лошадей. Ночевать же останавливались на постоялых дворах.
Путешествие подходило к концу, завтра они уже будут в Карнависе. Тиверий читал, Джассина дремала, убаюканная мерным покачиванием экипажа.
Все случилось в мгновение ока!
Земля под каретой вспучилась и в небо взметнулся мощный водяной столб. Крики кучера и прислужника, отчаянное ржание лошадей, громовой голос Тиверия, произносящего какие-то заклинания, а может, просто ругающегося на языке древних, пронзительный визг Джассины, рев воды — все смешалось в какую-то дикую какофонию звуков.
Впрочем, длилось все это недолго. Вскоре вода ушла под землю и только вывороченные пласты земли, грязь и лужи напоминали о случившемся здесь аномальном явлении.
Застонав и схватившись за голову, Тиверий с трудом сел и осмотрелся. Вокруг валялись обломки кареты, битые бутылки, перемешанная с грязью еда. Одна лошадь, проткнутая рессорой, мертвая лежала на земляном бугре, две другие как сквозь землю провалились. Не мудрено, если удрали со страху.
Чуть дальше… Тиверий встал и, прихрамывая пошел к темной фигуре.
Это кучер, голова его неестественно вывернута, невидящие глаза с ужасом смотрят в безмятежное небо. Тиверий без особой надежды пощупал бедняге пульс. Мертв.