Еще мгновение — и принцесса кубарем вывалилась в распахнувшуюся дверь. Та просто напросто оказалась не заперта.
Поднимаясь с пола и в очередной раз ругая Петушка, Роуз обнаружила себя в комнате, обставленной изысканной белой мебелью. Мягкие диваны составляли композицию с креслами и пуфами. В небольшом камине весело потрескивали дрова, и веяло приятным жаром. На полу лежал ковер с таким высоким ворсом, что ноги утопли по щиколотку. Слева, у витражного окна, стоял сервированный стол с двумя креслами. Запах свежеприготовленной еды вызвал у принцессы неприличное урчание в животе.
Но не желанная пища сейчас занимала ум Роуз. Принцесса злилась: у камина стояли два одинаковых дивана, украшенных горой подушек, и на каждом спокойно мог разместиться крупный мужчина. Даже ножки не пришлось бы поджимать!
— Так зачем же ты, Петушок, мучился сам, а потом и меня заставил полночи крутиться на неудобном кресле? — задала она вопрос несуществующему собеседнику, но на всякий случай оглянулась. Вдруг Петр выпрыгнет откуда-нибудь из шкафа и опять потащит ее душить за ласковое «Петушок»?
Голодный спазм напомнил ей, что на полный желудок думается лучше, и она с удовольствием отведала нехитрую еду: хлеб, молоко, козий сыр, кусок отварного мяса.
Насытившись, Роуз подергала створки витражного окна. Оно тоже не открывалось, поэтому принцессе не удалось рассмотреть сквозь окрашенное во все цвета радуги стекло панораму противоположной стороны лабиринта. Осталось только догадываться по застывшим теням строений, что окно выходит во внутренний двор огромного замка.
В белой комнате не оказалось шкафов и полок, кроме еще одной двери, похожей на ту, первую. Подергав ручку, надавив на нее плечом, лбом, коленом, Роуз убедилась, что эта уж точно закрыта. Замочная скважина показала лишь часть лестницы с деревянными перилами и ни единой живой души на ней.
Не привыкшая сидеть без дела, принцесса вспомнила о замечательном ковре. Вернувшись в спальню, Роуз осторожно забралась на рабочий стол и принялась рассматривать рисунок. Он был так тщательно выткан неизвестными мастерами, что девушка легко нашла четыре башни, имеющие веранды. Они венчали углы крепостной стены. Грандиозное строение в центральной части внутреннего двора собственно и было дворцом. Получалось, она находилась в одной из башен, но пока не понятно в какой именно. Но… точно не в той, из которой видно озеро.
Роуз, рассматривая крепостные стены, заметила, что их рисунок повторяет вторая линия. В отличие от коричневых стен, она была выткана голубым цветом. Скорее всего, так обозначался ров, заполненный водой. Но обычно, насколько помнила принцесса, через ров прокладывался мост, и, как правило, он был подъемным. На ковре же она насчитала целых восемь мостов. В чем же смысл? Большое количество мостов представляет явную угрозу для обороны замка. Неужели люди, живущие во дворце, уверены, что зеленый лабиринт их защитит?
Роуз слышала от отца о трудной проходимости лабиринтов, но у нее есть такое преимущество, как точный рисунок! А это шанс вырваться на свободу! Осталось только незаметно выбраться из замка, переплыть ров, пересечь поле и вынырнуть с другой стороны загадочного строения! Роуз даже захотелось побегать по комнате, в такое возбуждение она пришла от идеи справиться с загадкой лабиринта.
Принцесса водила пальцем по вытканному рисунку, но все время упиралась в тупик. Однажды она даже подобралась к внешней его части, но не смогла вспомнить с какого прохода начала движение.
Походив из угла в угол, Роуз сообразила, что можно срисовать этот участок лабиринта и уже на бумаге обозначить путь, по которому во время побега она будет следовать. Порывшись в бумагах на столе Петра, принцесса нашла чистый лист и карандаш, но нарисовать лабиринт оказалось не так просто. Роуз путалась, перескакивала с витка на виток, а дорисовав фрагмент, выясняла, что закончила его не тем куском хитросплетения. Испорченные листы она рвала на части, вкладывая в это действо столько чувств, будто только бумага была виновата в отсрочке побега. Следы своих художеств, исполненных графитом, она сжигала в камине, где продолжал полыхать жаркий огонь.
Вымотавшись, но так и не сумев сносно нарисовать ближайшую к замку часть лабиринта, принцесса присела у камина. Поправляя кочергой горящую бумагу, Роуз ворчала:
— Если так будет продолжаться, то мне придется до старости рисовать этот проклятый лабиринт. Должен же быть какой-нибудь выход!