Соргос замолчал. Тетушка подошла к нему и положила руки на плечи. Он обернулся. В его глазах светилась благодарность.
— Напрасно я надеялся, что разбужу любовь Солнца. Ее сердце оказалось занято, — Соргос взглянул на Роуз, и ее сердце упало. — Я понял это слишком поздно. В то утро, когда мы искупались с тобой в реке, и ты ушла с Петром, Солнце постучалась в мою комнату.
«Пойдем, мне нужна твоя помощь» — сказала она. Я как раз снимал мокрую одежду. Быстро переодевшись, я выскочил во двор трактира, где нас ждал дракон королевы.
Непривычно летать на спине собрата, которого ты хорошо знаешь по службе. В небе я особенно остро почувствовал свою ущербность, ведь у нас на драконах летают только женщины.
Мы приземлились у арки четвертого лабиринта, где нас уже ждала Лолибон. Она сама выбрала место встречи, опасаясь предательства. Королева казалась измученной и больной. Видно было, что ей все надоело и она хотела поскорее убраться из страны, где стало слишком горячо для чужеземки. Лолибон потребовала голову Петра, и только тут я понял, что Бахриман значит для Солнца. Она едва не сорвала переговоры. Принцесса пришла в ярость. Если бы на шее королевы не висело Око, Солнце бросилась бы на нее без раздумий. Я не узнавал ту девушку, которую любил.
«Я отдам вам голову Роуз» — нашла Солнце выход из положения. Лолибон сделала вид, что размышляет, но по ее лицу ясно читалось — ей понравилась идея заполучить эрийскую принцессу. Я понимал, что на кону стояло будущее моей страны, но не мог не вмешаться. «Охладите его пыл!» — прошипела Солнце. Дракон тут же поднял меня в воздух, зацепив когтями за шкирку, и сбросил в реку у трактира как нашкодившего щенка.
Через какое-то время после переговоров в мою комнату явилась Солнце.
«Будешь упрекать?» — с усмешкой на губах произнесла она. «Если бы ты не вмешался, то понял бы, что я хитрила. Никто не собирался отдавать безумной королеве ни Петра, ни Роуз. Можешь быть спокоен. Дни Лолибон сочтены. Сам Шотс взялся извести ее. И за наших драконов не беспокойся. Как я могу позволить чужачке увести своих подданных?»
Солнце пыталась говорить убедительно, но я не поверил и решил не спускать с нее глаз. Я ожидал, что она пойдет отдыхать, ведь она провела бессонную ночь, но принцесса упрекнула меня, что я забыл о Фарухе.
«Ты же сам рассказал, как убивается его жена. Каждая минута промедления может стоить жизни жрецу». Солнце хотела идти в лабиринты с поваром Аристом, но я убедил ее, что как воин принесу больше пользы. Когда мы пришли к вашему дому, тетушка, я прямо спросил у Солнца, зачем нам Петр и Роуз, если мы можем справиться сами, на что она ответила, что Петр знает все ловушки как никто другой.
— Но ты мог бы предупредить Петра, что меня собираются похитить! Вы же выходили во двор? — Роуз злилась.
— Я не знал наверняка. Но на всякий случай попросил Петра быть осторожным и не отходить от тебя ни на шаг.
— Роуз, позволь Соргосу продолжить, — спокойный голос Эдуарда вмиг остудил пыл дочери. — Зачем бросаться обвинениями, когда непоправимое уже произошло? Сейчас нужно думать о будущем.
— Где Петр? — Роуз не могла больше слушать, как оправдывается Соргос. — Что произошло после того, как Шотс похитил меня?
— Я напал на Солнце. Ее подлость поразила меня. Если бы не Петр, я бы просто убил принцессу. Ослепленный ненавистью, я совсем забыл о клятве верности, и змея, до поры спавшая у моего сердца, укусила меня. Обессиленный болью я лежал в высокой траве и не мог пошевелиться. Видел, как выскочили из разрушенной мельницы преданные Солнцу люди. Сначала удивился, откуда они здесь? Но потом вспомнил, что недалеко от дома тетушки нас поджидал мальчишка, и Солнце передала ему, что мы направляемся к Чертовой мельнице. «Чтобы наши знали, где искать, если мы не объявимся через три дня».
— Боже правый! Где же Петр? — щеки Роуз пылали.
— Его и Фаруха держат в замке. Я так думаю. Солнце даже не обернулась, когда уходила из зеленого лабиринта.
— Для чего ей Фарух? — Эдуард наклонился ближе к Соргосу, который уронил на грудь голову, вновь переживая предательство.
— Вот и я спрашиваю: для чего? — вмешалась тетушка Катарина. — Он болен и сохранил лишь крупицы магии. Для чего немощного, убитого горем старика тащить с собой? Раз гадюка не бросила Фаруха там, в лабиринте, значит, он ей нужен зачем-то? О Петре я вовсе молчу. Тут все понятно.
— А мне не понятно, — взвилась Роуз. — Что Солнце будет делать с мужчиной, который ее не любит?
— Деточка, я говорю не о любви. Он ведь знает тайну горючих камней.