— Пойдем отсюда, — Дрэгон помог мне подняться, и коротко обнял, — нам нельзя задерживаться.
Продвигаясь вперед, мне приходилось смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о десятки мертвых тел, крепче прижимая малыша к себе. Запах свежей крови вызывал дурноту и желание поскорее покинуть это жуткое место. Отгоняя мысли о несвойственной мне чувствительности, я шла вслед за Дрэгоном, стараясь не смотреть на запачканные стены и пол.
Владыка уверено передвигался минуя встречающиеся по дороге препятствия, в любой момент готовясь отразить нападения уцелевших Майрос. Я невольно содрогнулась при мысли, что, возможно, там, в темноте нас поджидает нечто злобное и опасное, хотя, я невольно усмехнулась пришедшей в голову мысли, что может быть опаснее разозленного Владыки, защищающего нашего малыша. Нашего! Еще раз повторила я про себя, и резко остановилась за спиной замершего Дрэгона.
— Это здесь! — сказал он.
— Что? — не поняла я, но, прислушавшись, ощутила близкое присутствие знакомой силы, — это они! Они живы!
— Оставайся здесь, — прошипел Дрэгон, уводя меня за каменный выступ и у меня не нашлось слов, чтобы ему перечить. В конце концов, сейчас для нас главное безопасность Виктора, а Дрэгону необходимо освободить Аэрона.
По телу прошла дрожь, я почувствовала поток силы, которую выпустил Владыка подойдя к дверям, за которыми содержали пленников. Прикрыв малыша от случайного ранения, я наблюдала, как Дрэгон преодолевает защиту Майрос. Несколько секунд, и он оказался внутри.
Я улыбнулась, услышав знакомый, полный возмущения и досады голос Нами, и поспешила присоединиться к друзьям. С удивлением отметив, что Дрэгону пришлось взламывать только одну камеру, я чуть не рассмеялась, когда увидела, как мой пасынок бережно выносит на руках мою подругу. Вот это да! Молодец мальчик, зря времени не терял!
Проигнорировав ироничный взгляд Дрэгона, Аэрон, пройдя мимо, остановился со своей возмущенной ношей прямо передо мной:
— Немедленно поставь меня на пол, ты, Варгов извращенец! — шипела она на него.
Аэрон невозмутимо разжал руки, и лишь быстрая реакция Нами помогла ей приземлиться на ноги, а не на пятую точку.
— Весь в папашу! — закончила она свою гневную тираду, встав напортив него с видом оскорбленного достоинства, — кто еще мог научить тебя проникать в чужие камеры, ты, недоумок? Воспользоваться минутной слабостью…
Аэрон попытался сдержаться, но у него ничего не получилось. Рассмеявшись, он повернулся ко мне, и демонстративно подмигнул.
— Я ведь хотел тебя вытащить оттуда, — начал оправдываться он, хотя в голосе не слышалось ни грамма раскаяния, — кто же знал, что у меня не хватит сил взломать их защиту и выбраться наружу. И не сидеть же все это время без дела?
— Давайте на этом закончим прения, — вмешался ухмыляющийся Дрэгон, прервав возмущенный вопль Нами, — и, наконец, покинем это опасное, но интересное во всех отношениях место.
Никто не возражал, поэтому мы, больше не теряя ни секунды двинулись вперед, полностью полагаясь на Дрэгона и его умение находить выход из любого лабиринта.
Несмотря на то, что нам удалось сделать практически невозможное, меня не оставляло ощущение нереальности происходящего. Я не могла определить — что было не так? Все живы, здоровы. Скоро мы покинем это место и сможем начать жить, не оглядываясь назад, каждый раз ожидая удара в спину. Сегодня Майрос потерпели поражение, и нескоро отойдут от него, жрецы Ориона были уничтожены благодаря даринийцам, Темная Звезда никогда не сможет мне угрожать снова. Тирэн… не мысли ли о нем заставляют мое сердце в страхе замирает, предчувствуя новую угрозу. Я просила его о помощи — и он помог, спас моего сына, но что потребует взамен? В память ворвались слова Габриеля о том, что Повелитель больше никогда не сможет прийти мне на помощь. Что они значили? Мне не верилось, что Тирэн мог быть убит.
Когда мы достигли поверхности, не встретив при этом ни одной значительной угрозы, все вздохнули с облегчением. Владыка, подойдя к сыну, обнял того, одновременно проверяя не ранен ли он. Убедившись, что все в порядке, он взял меня за руку, открывая Переход.
Остаток пути я провела в какой-то прострации, позволяя себе передвигаться, отвечая на вопросы невпопад. Мне хотелось оказаться дома, за крепкими надежными стенами, рядом с малышом. Вот только где он, мой дом?
Он мрачно следил, как она ускользает от него, еще не понимая, что это невозможно. Интересно, — мрачно усмехнулся Повелитель, — помнит ли она об обещании, данном ему внутри Врат. Хотя, это уже не важно — он-то ничего не забыл.
Лэнг
Не знаю, было ли это ошибкой — вернуться сюда? Но теперь, рядом с Дрэгоном я почувствовала, что смогу хотя бы ненадолго расслабиться и позволить себе быть немного слабой. Странное желание, учитывая, через что я прошла, и что совершила. Возможно ли, что в жизни каждой женщины наступает момент, когда она хочет просто жить рядом с тем, кого любит, чувствовать себя защищенной, спокойной, уверенной в себе? Поймав себя на столь несвойственном мне ощущении, я задалась вопросом — возможно, это и есть зрелость моей древней сущности?
В Ониксовом Замке все еще видны были следы борьбы и разрушения, хотя постепенно все приводилось в порядок. Я не захотела чтобы малыш возвращался в комнату, откуда его похитили, поэтому, устроив его там, где жила когда-то до того, как Дрэгон вошел в мою жизнь, я окружила весь коридор и примыкавшие помещения защитой, вложив в нее всю силу, которой располагала. Теперь сюда смогут войти лишь я и Дрэгон.
Убаюкивая Виктора, я смотрела на его расслабленное улыбающееся личико, и беззвучно плакала, точно не понимая почему. Скорее всего, это была запоздалая реакция на то, через что пришлось пройти, на страх, за судьбу сына. А еще было то, на что трудно закрыть глаза и продолжать жить дальше, будто ничего не произошло. Как же мне хотелось забыть о том, что я узнала о происхождении Виктора. Мне нужно было обдумать, как поступить, прийти в себя и собраться с силами. Но, Боже мой! Как же это трудно — своими руками разрушить собственную жизнь!
Повинуясь неуловимому желанию я спустилась вниз — когда-то именно здесь я провела много времени в поисках ответов на незаданные Ньярлатхоту вопросы. Где ты сейчас, мой строгий наставник? Неужели Майрос удалось оборвать твою долгую жизнь?
— Мы всегда отрицаем очевидное, если оно противоречит нашим желаниям.
Вскрикнув, я резко обернулась на знакомый голос:
— Ты здесь? Я боялась… я думала — тебя убили.
— Как видишь. Я все еще жив.
— Но как?
— Для меня нападение не было неожиданностью, — ошарашил он меня.
— Ты хочешь сказать…, - мой голос сорвался, — ты говоришь, что ждал Майрос? И никого не предупредил? Не защитил?
— То, чему суждено было произойти — произойдет. К чему оттягивать неизбежное?
— Ты говоришь как Жрецы Ориона! Не может быть! Я не верю, что мой учитель мог так низко поступить с теми, кто мне дорог.
— Твоя ошибка в том, что ты всегда измеряла окружающих тебя с позиции человеческого существа. Но ты ошиблась. Мы — не люди, и никогда ими не были. Пусть Хок живет на Земле, считая ее своим вторым домом, а Нами изо всех сил играет роль наперсницы и подруги — мы другие. Ты не хочешь этого осознавать. Было время, когда я опасался, что твоя человеческая суть возьмет вверх над разумом Древней. Но это не делало тебя слабой — наоборот. Возможно, окажись ты Древней с рождения, не знающей о том, что способны чувствовать люди, то не продержалась бы так долго, ломая планы врагов, учась на ошибках и постигая мудрость жизни. Но всему приходит конец. Я создал достойную замену Азазоту и Вуалу и горжусь тем, что мне выпала честь быть твоим наставником.
— Звучит как прощание.
— Это и есть прощание, Нисса. Как ты думаешь — сколько времени ты сможешь избегать того, что тебе предначертано судьбой?