На темной лестнице в нос тут же ударил тяжелый, застойный запах. Роза, мускус, пепел. Что-то такое. До боли знакомый аромат исключал сомнения. Такой же чуяли все четыре раза.
На площадке третьего этажа стало ясно, отчего Иоаннис предпочёл не рыпаться и вызвать подкрепление. Одна дверь была чуть приоткрыта. Из-под неё струилась кровь. Гребаное море крови. Даже если отмыть пол, кровь протечёт. Пропитает перекрытия. Будет сочиться годами и десятилетиями. Станет частью этого домом, пока развалюху не снесут. Мерзкая мысль.
Странно, кровь почти не пахла. Цветочно-пепельный аромат глушил всё.
– Внутрь заходил? Обыскивал?
– Нет. Поднялся, увидел, отрадировал. Ждал у подъезда.
– Тогда…
Я достал револьвер. Глупо! Преступника все равно след простыл. С другой стороны, если по какой-то дурацкой причине он задержался, а бывало и такое…
Короче, лучше выглядеть идиотом, чем лежать в земле. Вот вам моё кредо.
…Внутри квартирка была точно такой, какой и ожидаешь от подобного здания. Маленькая засранная комнатушка, всю обстановку которой составляют провисшая койка, стол, пара стульев и шкаф. Дверь в санузел давно снесена с петель, её заменяет шторка.
Впрочем, все это не особо бросалось в глаза. В первую очередь обращал на себя внимание труп.
Привлекало внимание даже не то, что тело выглядело так, будто им поигрался похмельный носорог из зоосада.
Такое было и в прошлый раз.
– Он не закончил работу. Наверное, опознаем жертву, – осознание неприятно кольнуло. – Иоаннис, ведь никто не выходил из здания?
– Н-нет.
– Похоже, ты его спугнул. И он еще тут. Не расслабляйся.
Быстро проверили всё. Ванная, шкаф, под койкой…
– Несись вниз, – велел я. – Не выпускай никого. Ствол из рук не выпускай.
Кинул короткий взгляд на труп. Ну, дружок, похоже, кто-то сегодня сможет посмотреть на законника, избивающего кого надо. Почти по песне.
Трупу было все равно.
Переломанный страшной силой и изрезанный, он, в отличие от прошлых жертв, не превратился в мозаику из костей и плоти, от попыток собрать которую сходили с ума криминалисты.
Уточню – те, что еще оставались в здравом рассудке после попыток определить орудие убийства.
На уверенном лице убитого старика осталась странная… улыбка? Уголки строго сжатых губ чуть подняты, светлые глаза глядят в скрытое за потолком небо спокойно и светло. «Иконописное», – вспомнилось уместное слово. Лицо покойного казалось иконописным. Отчего-то это не пугало.
Странно.
Я зажал в зубах фонарик и, перехватив оружие любимым хватом – ствол в правой, левая поддерживает запястье, – выдвинулся на лестницу, красиво «нарезая углы», будто на тренировке.
Луч подсветил отпечатки запачканных кровью ботинок на лестнице наверх.
…Слишком много везения.
Ожидал всякого. Удара из засады. Того, что псих ворвется в одну из квартир и захватит заложников. Спрячется, на худой конец.
Но след миновал четвёртый этаж. Псих отправился выше.
В таких домах нет чердаков. Халупа на отшибе, на пригорке, и перепрыгнуть с крыши на соседнюю не удастся. Если ты не птица, тебе не уйти.
Водосточные трубы? Не присматривался, но не советовал бы. Это фокус для кино, а не для насквозь прогнившего и проржавевшего Старого порта.
Последний пролёт.
Я взвёл курок и положил палец на спуск. Валить надо сразу. Наглухо. Если только дёрнется.
…Дверь распахнулась легко, с одного удара. Я успел заметить лежащее у края крыши тело, распростершее руки будто в попытке взлететь к Солнцу.
Но я не присматривался, я уже уходил вбок перекатом, беря под контроль слепые зоны.
Мог и не пачкать костюм. Крыша была пуста, а лежащий не представлял опасности. Это я понял, когда подошел к нему – всё ещё на нервах, готовый сначала открыть огонь, а потом спрашивать документы.
Мне достался труп.
С такими ранами в боку не живут. Странно, но крови было совсем немного. На сорочке – и на белоснежной эмали ножа в левой руке.
Похоже, убитый извлёк его из раны. Зря. Верная смерть от кровопотери. «Не в его случае», – отметил спокойный голос в сознании.
Я перевернул труп на спину. Присел на корточки. Он будто иссыхал на глазах. Странно…
Нож в руке – белый, с ажурным кружевом декоративной гарды – не напоминал боевой клинок. Скорее, для писем.
Идеальное орудие убийства. Кто убивает кинжалами в наш прагматичный век? Канцелярская утварь – другое дело.
Ветер донес аромат роз.
…Позже, когда квартира и крыша наполнились суетой офицеров, белыми комбинезонами экспертов и вспышками камер, меня подозвал лейтенант.