– Доброе утро, Аманда.
– Здравствуйте, мистер Дэйри.
– Если я не ошибаюсь, сегодня день рождения Элеаса Моррисона. Я прав?
– Да. Пришлось взять платье с собой, переоденусь по дороге.
– Вас не хватятся раньше времени?
– Нет. Вчера я позвонила мистеру Миллигану и сказала, что срочно вызвали в школу к дочери. Доктор Элеас подъедет только к обеду, поэтому я успею вернуться.
– Хорошо, Аманда. Начнём. Сегодня я хочу чуть-чуть больше узнать у вас о Джессике Лингвуд.
– О Джесс? А при чём тут она? – удивилась Аманда. – Она замечательная девушка, очень вежливая, умная и доброжелательная.
– Вы говорили, она занимает должность информатора. Что это означает? Какие у неё обязанности?
– Она работает с внутренней документацией лаборатории. Бегает по этажам, выполняя самые разные поручения, в основном исходящие от директора. Иногда знакомит новых сотрудников с персоналом и устройством лаборатории.
– То есть она не принимает никакого участия в научных разработках?
– Нет, но думаю, она не хуже меня осведомлена о работе лаборатории. Хотя я как заместитель директора знаю всё. Ну… или… – Аманда на секунду задумалась, – в сложившихся обстоятельствах правильнее будет сказать: почти всё.
– Вы не знаете, откуда она приехала? Какие у неё взаимоотношения с семьёй?
– Нет, мистер Дэйри. У нас с ней не настолько близкие отношения.
– Но ведь вы как заместитель директора должны были изучить личное дело Джессики, когда вступали в должность? Или я не прав?
– Если честно, я не помню, видела ли её дело. Только помню, как нас познакомил мистер Миллиган и сказал, что я могу доверить Джессике всё что угодно, и на самом деле так и есть – она ни разу меня не подвела.
– Хм…
– Мистер Дэйри, – обратилась Аманда, вздохнув. – Мы беседуем с вами уже не в первый раз. И мне по-прежнему приходится всем лгать. Я ведь в жизни никому не лгала, а сейчас мне приходится пить снотворное, чтобы уснуть, потому что меня мучает совесть – это раз. А во-вторых, я начинаю сильно нервничать, задаваясь вопросом, почему ФБР расспрашивает меня о моей работе и коллегах. Может быть, уже можно поговорить со мной начистоту?
Дэйри достал пачку сигарет из верхнего ящика стола.
– Не возражаете? – спросил он Аманду.
– Нет, – улыбнулась она. – У меня муж курит.
Он щёлкнул зажигалкой.
– Аманда, а что, если я скажу вам, что Джессики Лингвуд четыре года назад не существовало?
Аманда удивлённо вскинула брови:
– Как не существовало?
– Всё, что я смог найти о ней, это комплект документов: паспорт, налоговые счета, прописка, даже свидетельство о рождении и штрафы за парковку. Но у неё, как бы это сказать, нет прошлого. Никакой информации о её семье, родителях или родственниках. Нет информации о её одноклассниках. Я даже не поленился заглянуть в социальные сети и пересмотреть её однофамильцев. Сделал запрос в информационную базу полиции.
– Бог мой! – воскликнула женщина. – Я ничего не понимаю! Что это значит?
– Это значит, Аманда, что либо в мире есть мистика, либо Джессики Лингвуд просто не существует. И зовут эту девушку по-другому.
– Но этого не может быть! – Аманда резко встала со стула, на котором сидела уже, наверное, одиннадцатый или двенадцатый раз. – Мистер Дэйри, прошу вас объясните мне подробнее, что всё это значит?
– Миссис Уорэн, – очередной раз крепко затянувшись, агент выпустил клуб дыма. – Это всего лишь одна из загадок. Всего лишь одна. Поэтому мне не обойтись без вашей помощи. Вам пора идти. И я вас прошу, – он встал из-за стола и подошёл к ней на расстояние вытянутой руки, – ведите себя как обычно, иначе больше ничего не буду вам рассказывать. Если вы хотите вместе со мной докопаться до разгадки, то помогите мне.
– Хорошо, мистер Дэйри, я всё поняла, – Аманда взяла свою сумочку, глубоко вдохнула. – До свидания.
– До свидания, Аманда.
Специальный агент ФБР мистер Митчелл Дэйри прошёлся по кабинету, пуская дым. За первой сигаретой последовала вторая. Ему было всего сорок два, и он был вполне доволен своей жизнью, службой, зарплатой, женой и дочерью. В общем, всем, кроме одного. «Полгода, – подумал Митчелл, – ровно полгода прошло с тех пор, как я начал биться головой в закрытые двери FMI. И ничего. Ничего, кроме тайн, слухов и совпадений». Раскрыв с десяток сложнейших дел (два из которых были отмечены пометкой «Государственной важности»!), Митчелл получил должность, уважение и почёт. Он знал, что любая ниточка может привести к разгадке. Но все ниточки из лаборатории или заходили в тупик, или запутывались в такой клубок, что распутать его просто не представлялось возможным. Он, разумеется, ухватил ещё одну, но это уже была не ниточка, а нить, которая могла превратиться в канат. В мозгу отчётливо билось: «Четыре года назад. Четыре года назад в лаборатории появилась новая сотрудница. И это – единственная информация о ней на нынешний день. Кто же ты такая, Джессика Лингвуд?»