Стеша. Ты помнишь, я летом уезжала на неделю?
Димон. Помню. Вы с концертами по деревням ездили.
Стеша. Да. А когда возвращались, ты у дороги сидел. С корзинкой.
Димон. Ну сидел.
Стеша. И я застучала в кабину, чтоб остановили, и спрыгнула, и ты сказал, что за грибами ходил.
Димон. Я помню.
Стеша. Только в корзинке у тебя пусто было. И грибов в июне у нас не бывает никогда.
Димон. Чего ты вдруг вспомнила?
Стеша. Так…
Димон. Нет, скажи.
Стеша. Я подумала тогда… Подумала, что ты меня ждал. Это правда?
Димон. Угу.
Стеша. Знаешь, когда тот по радио сказал, что мы многое забыли и продолжаем забывать, я больше всего за это испугалась. Что забуду когда-нибудь, как ты сидел на дороге. И как мы шли потом до деревни.
Димон. Я не забыл. Я даже помню, в каком платке ты была. В зелёненьком.
Стеша. А у тебя на рубашке значок был. Города Суздаль. Я ещё подумала: неужели он за это время в Суздаль съездил?
Димон. Да нет. Я так надел. Пофорсить.
Стеша. А помнишь, мы уже почти дошли до деревни, и ты хотел меня за руку взять.
Димон. А ты не дала. Почему?
Стеша. Маленькая ещё была. Глупая. А ты…
Появляются Лавруша и Киля.
Димон. Ну, что там?
Лавруша. Никого. То есть — спят все. И в запертые двери стучали — не откликаются.
Киля. Здорово это излучение работает.
Стеша (входя на кухню). Ой, глядите-ка! И Сазонов свалился.
Ребята испуганно смотрят на лежащего. Первым выходит из оцепенения Димон.
Димон. Быстро! Вали все отсюда. Стариков одеть и взять с собой.
Асенька (отбиваясь от Стеши). Не хочу, не буду одеваться. Мы уже гуляли сегодня, хватит с нас моционов.
Серж. А разве пурга уже кончилась?
Лавруша (одевая его). Мы недалеко… Тут рядом, дом лесника. Там интересно, собака есть дрессированная. Собачка — гав, гав.
Стеша (Асеньке). Кто не будет одеваться, останется без сладкого.
Все шестеро, кое-как натянув шапки, поспешно выходят на улицу. Ветер воет по-прежнему.
Через некоторое время дверь снова открывается, и Киля, пятясь, возвращается на кухню.
Киля (кричит в темноту). Ребята, я сейчас! Ножик забыл. Вы идите, я догоню. (Прикрывает дверь, достаёт из кармана перочинный нож, и некоторое время рассматривает его. Затем решительно проходит через всю сцену и вскоре появляется на втором этаже у двери радиорубки.)
Картина одиннадцатая
Комната радиста в Научном городке. Директор, Тамара Евгеньевна и Этери что-то чертят и подсчитывают, передавая время от времени записки Капитан у.
Капитан (в телефонную трубку). Всех! Вы поняли меня? Всю ночную смену водителей! Разбейте их на два отряда. В первом — два бульдозера, две снегоочистилки и обязательно один тягач. Пусть выезжают немедленно. Курс — «Карточный домик». Не теряйте времени на заправку, горючее доставим уже в пути. Главное для них — расчистить первый этап дороги. Со вторым отрядом поеду я и учёные… Первый отряд немедленно, второй — не позже чем через полчаса. (Кладёт трубку, поворачивается к Директору.) Я ничего не упустил?
Директор. Похоже, что нет. Теперь весь вопрос в том, за сколько часов мы сможем пробиться к «Карточному домику».
Капитан. Снежные заносы — штука коварная. Вездеход на полной скорости доходит за три часа? Значит, нам с разгребанием снега, ночью… В лучшем случае, за шесть часов. Пять — это рекордно.
Тамара Евгеньевна. А сколько у нас в запасе?
Директор. Сазонов прибыл туда в три часа. Судя по тому, что он остался в сознании, ему досталась небольшая доза облучения. Час, два. Значит, широкая лента остановилась где-то около пяти. А рассчитана она?..
Этери. На двенадцать часов.
Директор. Вот вам и ответ: Сильвестров начал опыт часов в пять утра. Пока все спят, чтобы никто не мешал.
Капитан. Остаётся ещё узнать длину узкой магнитофонной ленты.
Директор. Боюсь, сейчас мы это узнаем.
Входит Радист. В руках у него две бобины разной величины.
Радист. Вот. На складе только такие. Не знаю, какие они брали для своей «Мнемозины».