Так было и этой ночью. Я рассказывал до тех пор, пока чудо не засопело, свернувшись в клубок у меня под боком. Хоть я и числился в семье старшим братом Марселя, но в душе я чувствовал себя его отцом.
На кухне ароматно пахло поджаренным хлебом и свежесваренным кофе. Заботливая Александра накрывала стол для мужа, а Марсель с аппетитом уплетал куриный паштет.
– Трисончик, иди кушай, дорогой, – увидев меня, сказала Александра. Она выложила из банки паштет в мою миску. – Твой напарник сказал, что вам сегодня предстоит непростой день.
Хм, а разве у нас когда-нибудь были простые дни? С тех пор как я начал служить в полиции, я с тоской вспоминаю то время, когда работал поводырём. Конечно, и там хватало трудностей. Среди моих подопечных встречались разные люди: кто-то во мне души не чаял, как, например, мой первый подопечный Иван Савельевич или Сашка, это тот парень, которому впоследствии вернули зрение[11], кто-то забывал меня покормить. Честно сказать, я и тогда, и сейчас не держу зла на Полину Фотеевну[12]. Разве можно обижаться на старушку? Тем более только она называла меня сынком. И, несмотря на все трудности, работать поводырём было гораздо легче, чем ловить преступников.
– Трисон, а можно мне пойти с вами на службу? – Вопрос Марселя вывел меня из задумчивости.
– А что ты там будешь делать? – поинтересовался я.
Его грустные глаза с надеждой смотрели на меня.
– То же, что и ты, – хмыкнул он, облизав морду после трапезы, и добавил: – Хулиганов ловить.
Тоже мне, охотник за головами нашёлся. Сам от горшка два вершка, а уже рвётся в бой. Видимо, хорошая смена у меня подрастёт.
– Ну, для этого ты ещё слишком мал, плюс ко всему у тебя нет образования, чтобы служить в полиции, – объяснил я.
– Неправда, я уже большой, – возразил Марсель. – Я уже почти с тебя ростом. – Он встал рядом, посмотрел на меня, задрав голову, и спросил: – А что, разве нельзя служить без образования?
– Может, у людей такое возможно, но только не у собак, – ответил я. – Чтобы помогать человеку, мы должны быть хорошо обучены и знать много различных команд.
– Так я уже их все знаю, ты же сам меня научил, – важно заявил он и стал перечислять команды, сопровождая каждую соответствующими действиями, чем вызвал интерес домочадцев. Они с улыбками наблюдали, как собачонок сначала улёгся на полу, затем сел, потом вскочил на задние лапы, следом подал голос, снова сел и протянул мне лапу.
– Марсик, это что за пантомиму ты сейчас изображал? – спросила Александра.
– Сань, не приставай к ним. Это он показывал, чему Трисон его научил, – догадался Макс.
Мы с напарником так много времени провели вместе, что понимали друг друга без слов, а иногда будто и вовсе читали мысли.
– К сожалению, Марсель, того, что ты сейчас продемонстрировал, очень мало, – сказал я. – Прежде всего ты должен научиться правильно использовать свой нюх и разбираться в запахах.
– Так это проще простого! – воскликнул он и от радости снова вскочил на задние лапы. – Я даже за закрытыми дверями могу определить, что хозяйка готовит на кухне.
– Отлично, но и этого мало.
– Ну а что ещё я должен знать? – не унимался собачонок.
– Вот пойдёшь учиться, там и узнаешь, – уклончиво ответил я.
– А когда я пойду учиться? – опять спросил Марсель.
Честное слово, устал я отвечать на его вопросы. Оказывается, возраст почемучек есть не только у человеческих детей, но и у четвероногих.
– Когда Макс решит, тогда и пойдёшь.
– Быстрей бы уже это время настало, – грустно вздохнул Марсель. – До чего же утомительно целый день на коврике валяться.
Закончив завтракать, я подошёл к Шуре и с благодарностью лизнул её руку. Домочадцы рассмеялись, когда Марсель точь-в-точь повторил за мной.