— Да, Ирука-сенсей, что ты хотел сказать? — сказал Наруто, хлопнув ладонью по спине своего бывшего учителя. Ирука уставился на него. Мужчина сделал глубокий вдох и мужественно посмотрел вверх, встречаясь с пытливым взглядом Аяме.
— Я… я хотел сказать… что ты… что э-э… мне очень нравишься ты… ты… твой цукемен, — слабо закончил Ирука.
Лицо Аяме просияло, в то время как Наруто прикрыл своё ладонью.
— Ты так думаешь? — сказала Аяме, перегнувшись через прилавок и схватив Ируку за руки. — Ты действительно так думаешь, Ирука-сенсей?!
— Да… — неуверенно произнес он, не в силах отвести взгляд от её рук, лежавших поверх его.
— О, Ирука-сенсей, я готова расцеловать тебя за такие слова!
Наруто откинул голову назад и громко рассмеялся, когда Ирука покачнулся на стуле. Он никогда раньше не видел того таким взволнованным.
— И следовало бы! — сказал он, широко улыбаясь Ируке, а его бывший учитель подпрыгнул от удивления.
К сожалению, Аяме, казалось, не услышала его.
— Ты слышал это, папа?! Ируке-сенсею нравится мой цукемен. Я же говорила тебе, что это займёт какое-то время, но люди оценят его! Цукемен — это будущее!
Она отпустила Ируку и исчезла в задней комнате, когда Теучи что-то крикнул в ответ.
— О чем ты только думаешь, сопляк! — Ирука воспользовался моментом, обхватил Наруто рукой за шею, крепко удерживая, и постучал костяшками пальцев по его голове. Блондин вздрогнул и попытался высвободиться. К счастью, Ирука был не так силён, как Сакура. Ускользнуть от крошечной розоволосой куноичи было гораздо труднее.
— Думаю, что пришло время, — сказал Наруто, поднося миску с супом ко рту. Жадно допив последние капли жидкости, он вытер рот тыльной стороной ладони и встал. — Ты ждал достаточно долго.
— Вот как? — сказал Ирука, его бровь подёргивалась. — Скажи мне, как дела у Хинаты?
Наруто вздрогнул, подняв руку в защитном жесте.
— И-и-ирука-сенсей!
— Не И-и-ирука-сенсейкай! — рявкнул Ирука, вставая. Он упёрся руками в бёдра, и Наруто на мгновение перенёсся назад во времени, когда на него, десятилетнего ученика академии, ругался этот мужчина. — Прошло уже много времени! Найди её и признайся.
Наруто почувствовал, как на лбу у него выступили капельки пота, несмотря на холодный зимний воздух.
— Это не так просто.
— Да? — саркастически произнес Ирука. — Быть того не может.
— Ладно, извини, — сказал Наруто, поднимая обе руки в знак капитуляции. — Мне не следовало ничего говорить.
Ирука выглядел довольным.
— Спасибо… Хотя тебе действительно следует поговорить с Хинатой.
— Почему ты так уверен в этом? — Наруто запустил руку в волосы. — Хината просто… странная, застенчивая девушка. Ей нравятся все вокруг. Это не доказывает, что я ей нравлюсь.
Ирука рассмеялся, опёрся на стойку и подпёр рукой подбородок.
— Я открою тебе маленький секрет, — он поманил Наруто, чтобы тот пододвинулся ближе. Когда Наруто наклонился, Ирука приложил ладонь к его уху: — Она такая только рядом с тобой, идиот. Разуй глаза.
Наруто уставился на своего бывшего учителя широко раскрытыми глазами.
— Ты имеешь в виду…
— Да, я имею в виду, — сказал Ирука, потирая глаза. — Я знаю. Саске и Сакура знают. Какаши-сенсей определённо знает. Я думаю, что большая часть деревни знает. И каждый, кто бывал в Конохе в течение последних, скажем, лет десяти и видел, как Хината смотрит на тебя, знает, — Ирука взглянул на него, нахмурившись. Неодобрение быстро сменилось удивлением, когда Наруто схватил его за плечи.
— Вы не знаете, где она сейчас? — спросил Наруто.
— Вопреки тому, что я говорил вам в академии, на самом деле я не знаю, где вы находитесь в любой момент времени. По большей части это был обман, чтобы удержать вас всех в классе, — усмехнулся Ирука.
— Я должен идти, — сказал Наруто, прыгая с одной ноги на другую. — До встречи, Ирука-сенсей! — он выскочил из раменной. — И спасибо тебе! — заорал он, спотыкаясь на дороге, одержимый желанием найти Кибу или Шино.
УЧИХА ИТАЧИ
Учиха Итачи уставился на яйцо в своей руке. Идеальной формы, пятнисто-коричневое, подходящего размера для красивой глазуньи. Сегодня он наконец-то овладеет обманчиво легкой яичницей.
Если бы только мать могла видеть его сейчас! Попросите его разделать и отменно приготовить рыбу — никаких проблем. Он знал, как замариновать осьминога и безукоризненно приготовить его на гриле, как приготовить жареный рис, который Саске жаждал в те немногие моменты своей жизни, когда у него было похмелье, и создать аппетитные блюда из ингредиентов, добываемых им в течение всего года. Попросите его безупречно приготовить яичницу, и, по-видимому, гений просто покидает его.
— Нии-сан? — сонно спросил Саске. Итачи поднял глаза и увидел, как его младший брат выходит из спальни. Саске зевнул и сел, запустив руки в свои растрёпанные волосы.
— Доброе утро, — ласково поздоровался Итачи.
Саске наклонился вперёд и заглянул в сковороду, его взгляд стал слегка встревоженным, когда он заметил яйца.
— Я думал, ты сдался, — осторожно сказал Саске.
— Я не из тех, кто легко сдаётся.
Саске фыркнул.
— Ты даже не любишь глазуньи.
— Но ты любишь, — сказал Итачи с улыбкой, протянув руку и ещё сильнее взъерошив волосы младшего брата. Саске увернулся и надулся, его щёки пылали красным, когда Итачи убрал руку.
Медленными, неторопливыми движениями Итачи расколол скорлупу и вылил яйцо на горячую сковороду. Саске склонился над стойкой, внимательно наблюдая за движениями Итачи, пока тот добавлял соль и перец, прежде чем накрыть сковороду крышкой. Братья Учиха ждали в напряжённом молчании: Итачи скрестил руки на груди, а Саске слегка постукивал кончиками пальцев. Наконец, решив, что прошло достаточно времени, Итачи ухватился за крышку и осторожно поднял её.
Когда из сковороды поднялся пар, Итачи и Саске наклонились ближе, чтобы рассмотреть яичницу. Яйцо сохранило свою круглую форму, желток соблазнительно блестел красивым оранжевым цветом. Он уже собирался мысленно поздравить себя с тем, что всё получилось, когда желток внезапно сдулся и растёкся по всему яичному белку.
Итачи тупо уставился на свою несостоявшуюся глазунью, глубоко вдохнул через нос и стиснул зубы. Он был не из тех людей, которые легко впадают в отчаяние или злость, всегда предпочитая сохранять хладнокровие. Да, он испортил яйцо. Но оставалось ещё около дюжины яиц. Он просто будет продолжать в том же духе, пока не доведёт глазунью до совершенства.
— Э-э, нии-сан, — сказал Саске, схватив его за предплечье, когда Итачи двинулся, чтобы выбросить еду, назвать которую завтраком было бы оскорбительно. — Я собираюсь это съесть.
— Саске… — начал было Итачи, сильно нахмурившись.
— Я действительно доволен этой яичницей, — намеренно сказал Саске, выхватывая кусок хлеба из тостера и кладя яйцо на подрумяненный ломтик. Он сел, не сводя тёмных глаз с Итачи, будто ждал, что старший брат выбросит еду, когда он меньше всего будет этого ожидать. Итачи тяжело вздохнул.
— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил он, садясь напротив Саске.
— Тренировка, — ответил Саске, откусывая кусочек тоста. — А у тебя?
— Кажется, у меня сегодня выходной, — сказал Итачи. — Меня не ожидают до завтра.
— Ты был на миссии три недели. Я полагаю, что даже у АНБУ есть свободное время, — Саске пожал плечами, доедая свой тост. Несмотря на неудачу Итачи, казалось, его младший брат не возражал. Он встал со стула, обошёл стойку и налил себе стакан воды.
— Как поживает Наруто-кун?
Саске допил воду и сел.
— Прогресс идёт медленно. Он никогда не был лучшим учеником.
— Обучение использованию природной Стихии часто занимает годы. Наруто-кун изучал дзюцу Стихии Ветра и раньше, но объединить его с Расенганом… Четвёртый не достиг этого вплоть до своей смерти, — задумчиво произнёс Итачи.
— Какаши использует сильные стороны Наруто, чтобы ускорить обучение.
— Вот как? — спросил Итачи.