Где-то в глубине души Сакура задавалась вопросом, как до этого дошло. Она решила прийти к Итачи, чтобы внести ясность и либо отказаться от этого увлечения и остаться друзьями, либо полностью отказаться от участия в его жизни — и всё же она была здесь, обнажая всё это перед ним свои мысли. Ей казалось, что она вот-вот очнётся от сна.
— Настоящего, — Итачи перебирал это слово на языке, словно пробуя его значение, глядя в окно.
Вдруг ей пришло в голову, что она, возможно, не хочет ответа. Это откровение ошеломило её, и, сидя на стуле совершенно неподвижно, Сакура поняла, что не хочет, чтобы он её отверг. После бесчисленных отказов Саске это был один из немногих случаев, когда она открылась мужчине, и более того, Итачи ей действительно нравился. Если бы она спрятала ту часть себя, что была влюблена в него, они могли бы продолжить свою дружбу, не усложняя ситуацию.
— Не надо… — слабо прошептала она, когда Итачи снова повернулся к ней. — Ничего не говори.
Он продолжал молчать.
— Давай… давай забудем, ладно? — с надеждой спросила Сакура. — Ты не можешь быть таким человеком, и я не могу заставить тебя стать тем, кем ты не являешься, или не хочешь быть, или не можешь быть. Да я бы этого и не хотела, — она встала со своего места. — Я просила тебя быть эгоистом со мной, но, по правде говоря, только сегодня быть эгоисткой с тобой хотела я, — она одарила его фальшивой улыбкой, обогнула стул и направилась к двери, одержимая желанием сбежать, прежде чем рассыплется на части, хотя прекрасно понимала, что это уже почти произошло. — Извини.
Она добралась до двери и только успела её открыть, как слева от неё возникла рука Итачи и снова её закрыла. Сакура, затаив дыхание, смотрела на его длинные бледные пальцы и безупречно подстриженные ногти, отчаянно пытаясь разобраться в своих мыслях, когда тёплая и твёрдая грудь Итачи прижалась к её спине.
— Я—… Итачи? — прохрипела она.
— Будь эгоисткой со мной, — прошептал он ей.
Она вдохнула один раз, откинув голову назад и положив её ему на плечо.
Она вдохнула во второй раз, когда его руки обвились вокруг её талии.
Она вдохнула в третий раз, когда развернулась и сжала ткань его рубашки в своих руках.
Сакуру ошеломил жар в его тёмных глазах, отчего она ощутила вспышку острого желания, сжигающего её тело. Его глаза, казалось, потемнели ещё больше, когда он прижался к ней, его рука крепко обняла её, будто он хотел почувствовать каждую часть её тела своим. Большим пальцем он запрокинул её лицо к своему, и прикосновение его кожи обожгло её.
Сакура смело провела руками по его твёрдому, как камень, телу, наслаждаясь тем, как подрагивают его мышцы от её прикосновений. Он даже не поцеловал её, а она уже тяжело дышала.
— Скажи мне, чтобы я прекратил, — сказал Итачи низким, грубым голосом, его тембр послал новую волну возбуждения по её телу. В его глазах Сакура видела, что он держится за последние остатки своей силы воли, умоляя её остановить его, прежде чем он пересечёт черту, которую она жаждала, чтобы он пересёк.
Она обняла его, одной рукой проведя по грудным мышцам через рубашку, потом по ключицам, потом по затылку, где запустила пальцы в низкий конский хвост, наслаждаясь шелковистостью его волос. Другой рукой она обхватила его за талию, её рука легла чуть выше его ягодиц.
— Сакура… — мрачно произнес он.
— Я не хочу, чтобы ты прекращал.
Его тёмные глаза опустились к её губам, потемнев еще больше от необузданного голода, который одновременно пугал её и разжигал глубоко внутри неё огонь. Его рука двинулась вверх, оказавшись между её лопатками, он прижал её ближе к себе, другой рукой сжимая её волосы. Итачи двинулся, прижавшись к ней, и Сакура захныкала:
— Прошу, Итачи…
Он сорвался.
Их губы на краткий миг встретились в удивительно нежном поцелуе, прежде чем он отстранился, оценивая её реакцию.
Её дыхание сбилось, но она снова притянула его ближе и прижалась губами к его губам. Сакура застонала, когда он жадно поцеловал её, подражая её настойчивости. Его руки обхватили её лицо, скользнули в волосы, и он запрокинул её голову. Её ладони двинулись вниз, крепко сжимая его ягодицы и притягивая его к себе, а он инстинктивно расставил ноги, прижимая её к двери.
Вкус поцелуя Итачи превзошёл её ожидания. Когда он нежно раздвинул её губы своими, от ощущения его языка, скользнувшего внутрь её рта, из её горла вырвался всхлип. Итачи ответил ей низким стоном у её губ.
Сакуру поглощала необходимость быть к нему ближе, пробовать его тело и запоминать ощущение его кожи, и она скользнула пальцами под его рубашку, проводя по изгибам и впадинам его подтянутого живота. Итачи обхватил её за бёдра и раздвинул их, приподнимая её к двери и располагаясь между её ног. Ощущение его сильных рук вокруг бёдер и тепло его тела между ног заставили пылавший внутри неё огонь разгореться ещё сильнее, и она обвила ногами его талию.
Итачи оторвался от её губ, тяжело дыша и глядя на неё. Поддерживая зрительный контакт, он взял руки Сакуры в свои, приподнял их и прижал её запястья к двери, его губы целовали её вдоль линии шеи, пока одна рука медленно двигалась вниз по её грудной клетке. Она вздрогнула, и от этого движения немного соскользнула вниз, громко ахнув, когда её естество соприкоснулось с его твёрдостью.
Итачи тихо застонал, упираясь лбом в её плечо, и обеими руками обхватил её бедра, прижимаясь к ней всем телом. Сакура схватила его за рубашку, её потребность в нём стала почти болезненной, и она импульсивно прижалась бёдрами к его эрекции. Она чувствовала, как становится влажной, как её тело умоляло притянуть его к себе, опуститься на его твёрдый член и исследовать всё его тело языком, пока он заполнял её.
— Сакура… — сказал Итачи, его полуприкрытые глаза встретились с её. — Я должен остановиться.
Она крепко прижалась к нему, когда его слова отрезвили её, разгоняя дымку возбуждения и похоти.
— Но почему? — спросила она в замешательстве, которое тут же уступило место неуверенности. — Разве ты не…
Итачи хмыкнул, наклонился вперёд и захватил её губы в нежном, неторопливом поцелуе.
— Хочу, — тихо сказал он, ставя её на ноги и удерживая, пока она пыталась восстановить над ними контроль. — Но не могу.
— Опять эти слова, — прошептала Сакура, отпуская его рубашку.
Итачи ничего не сказал, нежно поглаживая её волосы, его дыхание выровнялось.
— А почему нет? — спросила она, решив на этот раз получить ответ.
Итачи молчал. Он обхватил рукой её подбородок, лаская большим пальцем её губы.
— Я не из тех мужчин, которые любят делиться, Сакура, — сказал он, его рука медленно двигалась вниз к её груди. Он положил свою большую ладонь ей на грудь и окинул её теплым взглядом. — В твоём сердце живет другой мужчина.
Она перестала дышать.
— Когда я касаюсь этих губ своими, — продолжал Итачи, проводя кончиками пальцев по её губам, — я хочу, чтобы ты думала только обо мне.
Он наклонился ближе, его рот оказался рядом с её ухом, а рука опустилась ниже. Она тихо застонала, когда его пальцы погладили внутреннюю поверхность её бедер, так близко к тому месту, где она хотела, чтобы он коснулся её, но при этом так далеко.
— Когда я доставляю тебе удовольствие, я хочу, чтобы с твоих губ слетало только моё имя.
— Итачи… — выдохнула она, хватая его за плечо, пока он продолжал гладить её бёдра. Сакура была такой влажной, что чувствовала собственный запах.
— Когда я погружаюсь в тебя, я хочу, чтобы ты чувствовала только меня.
Она ахнула и обеими ладонями схватила поглаживавшую её руку, глядя на него широко раскрытыми глазами. Его тёмные глаза говорили о том, что он желал её, но пока она смотрела, Итачи вновь их закрыл, а в уголках рта показались ямочки. Она приподнялась и осторожно поцеловала одну из них, запоминая ощущение его кожи на своих губах.
— Я думала, ты не можешь быть тем человеком.
Итачи издал удивлённый звук.
— Я тоже так думал.
— Что изменилось?