Сакура выдохнула, когда его губы коснулись её обнаженной спины. Она слегка раздвинула колени, позволяя ему скользнуть своим мускулистым бедром между её ног, пока он неторопливо исследовал её спину, нежно поглаживая её руками.
— Мне давно хотелось это сделать, — вздохнула она.
— Неужели? — спросил Итачи, крепко прижимаясь к ней своей твёрдой грудью. Она слегка хихикнула, когда он нашёл щекотное место у основания её шеи.
— Да, — пробормотала она, чувствуя себя умиротворённой.
— Я чувствую то же самое.
— О? — удивилась она, пытаясь взглянуть на него через плечо.
— Хм, — произнёс ответ Итачи, скользя рукой вниз по её бедру. Сакура с улыбкой наблюдала, как он склонился над ней, словно зачарованно изучая кончиками пальцев её кожу. Её щёки окрасил румянец: никто никогда не смотрел на неё так, как Итачи. Его стены, казалось, полностью рухнули, взгляд был открытым и нежным. Он смотрел на неё так, словно она была всем, что он когда-либо хотел.
Как раз в этот момент он поднял глаза и встретился с ней взглядом.
— С того дня, когда ты расколола землю.
— Какого именно? — спросила Сакура, выгибаясь ему навстречу, когда его рука скользнула вниз к её упругому животу. Он наклонился и поцеловал её чуть ниже уха.
— Первого.
На неё нахлынули воспоминания о том первом дне. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как они сидели на камне рядом с Наруто, делая ставки на продолжительность боя между братьями Учиха, с триумфа Наруто, когда тот продержался дольше, чем Саске… и с горячего взгляда Итачи, которым он одарил её, когда она проломила лесную подстилку кулаком. То, что он сказал в конце того дня, произвело на неё такое глубокое впечатление, что она почти забыла о той силе, что исходила от него даже тогда.
— Спасибо, — сказала она, задрожав, когда он обвёл пальцем её пупок.
— За что? — спросил он, покрывая поцелуями её плечо.
В ней вновь зашевелилось желание, несмотря на два предыдущих оргазма. Она уже хотела его снова, жаждала почувствовать его внутри себя и услышать эти сексуальные стоны, когда он входил в неё.
— За то, что веришь в меня, — сказала Сакура, потянувшись назад, чтобы погладить его лицо.
— Ты исключительная, Сакура. Легко поверить в то, что находится прямо передо мной, — сказал Итачи, просовывая пальцы между её ног. Он осторожно обхватил её ладонью, полностью накрывая лоно. Она застонала, покачивая бёдрами под его рукой. Итачи тихо рассмеялся. — Ты ненасытная.
— Ты меня дразнишь.
— Действительно, — сказал Итачи, убирая руку. Она уже собиралась возмутиться, когда он перевернул её на спину и накрыл её губы своими. Он обнял её почти собственнически, закинув её ногу на себя, и осторожно исследовал её рот языком.
— Так что же сейчас происходит? — спросила Сакура, глядя на него снизу вверх, всё это время пытаясь игнорировать то, как его поникший член прижимался к её влажному лону.
Итачи слегка улыбнулся.
— Я не уверен.
— Наверное, впервые в жизни.
Он усмехнулся.
— Если бы.
Сакура улыбнулась ему, осторожно убирая выбившуюся прядь волос за ухо.
— Мы… встречаемся?
Итачи посерьёзнел, услышав это.
— Сакура… — от того, как её имя слетело с его губ, по спине у неё пробежали мурашки. — Та моя… загадка, о которой я говорил тебе, никуда не денется.
— Объясни мне ещё раз, — попросила Сакура, блуждая руками по его груди. — В прошлый раз ты ловко отклонил мой вопрос одним из своих.
— Я… АНБУ. Моя жизнь полна тайн и обычно не так открыта, как в последние месяцы. Я не из тех мужчин, которые каждый вечер приходят домой, чтобы разделить с тобой ужин, разговоры или постель.… И даже не из тех, кто сможет быть рядом при каждом важном событии, — Итачи сделал паузу. — И не из тех, кто может завести семью. Мой первый долг всегда перед Хокаге. Это то, кто я есть — я защищаю Коноху из тени.
Теперь она поняла. Дело было не в том, что он не хотел быть с ней: на самом деле, ему словно не терпелось быть с ней, судя по тому, как он обнимал её и прикасался к ней. Но он не считал себя достаточно хорошим, чтобы быть с ней, просто потому, что у него было слишком мало времени. Она чуть не рассмеялась. Учиха Итачи, один из самых завидных женихов Конохи, боялся связывать себя с кем-то, потому что считал, что он недостаточно хорош.
— Я же говорила тебе, — прошептала Сакура. — Я хочу чего-то настоящего.
Итачи посмотрел на неё, его тёмные глаза были невероятно тёплыми.
— Что ты понимаешь под «настоящим»?
— Ты увидел во мне то, что никто другой не видит, и помог мне преодолеть мои собственные пределы, — сказала Сакура, переворачивая их. Она оседлала его бёдра. — Это настоящее, — она наклонилась, чтобы поцеловать его. — Ты слушаешь — на самом деле слушаешь — меня и видишь во мне больше, чем медика, больше, чем куноичи. Ты видишь во мне женщину. Это настоящее, — непролитые слезы жгли уголки её глаз, когда воспоминания улетели на десятилетия назад, к маленькой девочке, плачущей под деревом, и маленькому мальчику, поделившемуся с ней данго. — И когда ты видишь, что я плачу, ты останавливаешься, чтобы подбодрить меня, — сказала Сакура, обнимая Итачи, севшего, чтобы заключить её в объятия. — Это настоящее, — она ахнула, когда Итачи снова вошёл в неё, чувствуя себя связанной с ним так, как никогда не ожидала. — Я хочу быть с тобой всё время… говорить с тобой, тренироваться с тобой, смеяться с тобой, — сказала Сакура, обхватывая его лицо руками и прижимаясь к нему, срывая с губ Итачи тихое шипение. — Это настоящее.
Итачи кивнул, положив руки ей на бёдра.
— Оседлай меня, Сакура, — приказал он низким, полным желания голосом.
Она поцеловала его ещё раз, прежде чем толкнуть на футон, чтобы видеть его ощущения.
— С тобой так хорошо, — прошептала она, откидывая голову назад и опускаясь на него. Он пульсировал внутри неё, его руки ласкали её бёдра, пока она раскачивалась, потираясь о него клитором. Итачи смотрел на неё снизу вверх, совершенно зачарованный, наблюдая за тем, как она всё быстрее скакала на нём, как подпрыгивала её грудь.
— Сакура… — сказал он, борясь с желанием насадить её на себя. — Такая красивая…
Сакура была поражена им, когда его глаза закатились от удовольствия. Возможно, самый сильный шиноби Конохи, вечный холостяк, брат одного из её лучших друзей и один из самых добрых и умных мужчин, которых она знала: он отдавался ей, обнажая себя для неё, чтобы она получила от него удовольствие. Внезапно её вновь посетила идея, что это больше не было влюбленностью или увлечением. Одна только мысль об этом заставила её громко застонать, и она начала скакать на нём ещё сильнее. Её влажная плоть шлёпала по нему, пока его член не попал в ту точку внутри неё, заставив её пальцы сжаться в удовольствии, а её саму кончить с криком.
Едва осознавая тот факт, что он перевернул их во время её оргазма, Сакура обхватила его ногами, вытянув над собой руки. Она улыбнулась с чувством эйфории, когда Итачи потянулся, чтобы сжать её ладони в своих, растягиваясь над ней и погружаясь в неё снова и снова, пока не кончил, простонав её имя. Всё ещё находясь глубоко внутри неё, Итачи обнял её и потянул за собой, рухнув на спину, прижимая её к своей груди.
— Это настоящее, — сонно сказала Сакура, рассеянно рисуя узоры на его груди. Она слушала как замедлялось его беспорядочное сердцебиение, от него ощутимыми волнами шло тепло.
— Настоящее, — согласился Итачи, прежде чем Сакуру сморил сон.
***
Он разбудил её среди ночи. В комнату падал голубой лунный свет, когда он поднял её к себе на колени, обвив её ноги вокруг себя, и толкнувшись в неё. Итачи крепко прижимал её, осыпая страстными поцелуями, не отрывая от неё взгляда. Когда она кончила в его объятиях, обильно покрывая его член своими соками, на её губах появились слова, которые одновременно испугали и воодушевили её. Вместо того чтобы произнести их, она склонилась и поцеловала его в губы, когда он кончил, простонав её имя.