Вариантов было много. Одиноких женщин, потерявших мужей, в общине имелось с избытком. Кто-то с детьми, кто-то без. У кого-то дети уже выросли. В последнее время Игнат начал с интересом наблюдать за медсестрой Жанной Негодой, которая работала вместе с Алисой в медпункте.
Жанна была дамой видной. Здоровой. Одинокой, что важно. С деторождением проблем у Негоды не было, она родила двоих сыновей. Сейчас они основное время проводили с бабушкой, так как мать сутками пропадала на работе. Как ни посмотри, медсестра выглядела идеальной кандидатурой. Загвоздка состояла в том, что многоженство пока никто официально вводить не собирался. А изменять Алисе в открытую Игнат пока не решался. Тем более что Жанна и его жена работали вместе.
Но не думать о медсестре он не мог. Покладистая, молчаливая, она казалась Псареву улучшенной версией Алисы. Только без функции «выносить мужику мозг».
Наконец Псареву надоело валяться без дела, и он решил поесть. Организм давно и настойчиво намекал, что пора бы восполнить запас питательных веществ. Иначе говоря, пожрать. Рагу, стоявшее на столе, остыло, но пахло все равно аппетитно.
– Если б я был султан, я б имел трех жен… – напевал про себя Игнат, принимаясь за еду. – Можно и двух. Алису и Жанну.
В этот момент в комнату ворвалась его жена.
Грозно сверкая глазами, она подбежала к Псу и отвесила ему пощечину.
– Если бы я была султанша, – передразнила его Алиса, – я бы такого мужа давно выгнала.
– Слушай, я не это имел в виду. – Игнат попытался уладить возникшее недопонимание. – Это я так, философствовал.
– Вона как! Философ… – Женщина желчно рассмеялась. – Уже гарем запланировал. Может, дворец для начала построишь, султан?
Она резко развернулась и выбежала в коридор.
– Эй! Куда? – ринулся за ней Игнат, но запнулся и плюхнулся обратно на стул.
Шаги Чайки удалялись в направлении медпункта.
Пес сполз со стула на пол. Щека горела. Но сильнее, чем боль от пощечины, был жгучий стыд. Его, крутого сталкера, унизила собственная жена. И это наверняка слышали все соседи. Такого позора ему еще не доводилось испытывать.
«Да-а… Вовремя же я решил запеть эту дурацкую песню», – пронеслось в голове.
– Так жить нельзя, – повторял он, нетвердой походкой направляясь в местный бар с забавным названием «Сытый Сева». Логотипом заведения служил криво, но с душой нарисованный толстяк.
Как раз в это время по громкой связи объявили, что с небольшим перевесом председателем Совета вновь избран Роман Анатольевич Звягинцев. Вилков недобрал до победы всего четыре с половиной процента. Остальные кандидаты набрали совсем мало голосов, что было неудивительно.
По случаю подведения итогов выборов в баре шла попойка. Жители бункера вполне искренне радовались победе «крепкого хозяйственника и настоящего мужика». Над другими кандидатами открыто подтрунивали. Брага лилась рекой.
– Может, хотя бы сейчас не будем напиваться? – обратился сталкер сам к себе.
Нужно было что-то радикально менять. Это Игнат решил твердо. Но для начала в лучших традициях своей прежней жизни Псарев напился в хлам. Напившись, он сначала провозгласил тост «за сменяемость, ик, власти», потом громко и фальшиво запел песню про стюардессу Жанну, а в финале своего выступления уснул прямо тут же, за столиком.
Посетители заведения удивленно косились на спящего сталкера. Кто-то качал головой. Мол, совсем мужик берега потерял. Кто-то сочувственно вздыхал.
Со стены на Игната с саркастической ухмылкой взирал сытый Сева…
Алиса Чайка стремительно вошла в медицинский кабинет и закрыла за собой дверь.
Ее коллега, Жанна Негода, посмотрела на девушку с удивлением. Обычно Алиса сразу, как только Жанна ее меняла, уходила домой, к мужу. Но сегодня, не успев уйти, тут же вернулась.
Женщина прерывисто дышала, а сердце ее стучало так громко, что слышно было на расстоянии трех метров. Негода вскочила на ноги и попыталась обнять подругу, но та холодно отстранилась.
– Алис, ты че? – Жанна терялась в догадках, что могло случиться с Чайкой всего за десять минут.
Та не ответила. Внимательно оглядела коллегу с ног до головы. Остановила взгляд на груди, бедрах. Отметила, что большие карие глаза Жанны смотрятся эффектно и притягательно, а короткая стрижка идет ей даже больше, чем самой Алисе.
– Значит, «если б я был султан»… – едва шевеля губами, произнесла Чайка. Жанна не расслышала эту реплику.
– Слушай сюда. Держись-ка ты от него подальше, – произнесла Алиса уже в полный голос.
– Ты че? – Удивление Жанны было вполне искренним. – От кого держаться подальше? У меня вроде нет врагов.