Большую опасность представляет зажор во время подвижки, когда ледяная масса отрывается от берега и резкими толчками продвигается вниз по реке.
В ту же зиму такой подвижкой сорвало плавучую систему из 20 понтонов и крана, находившуюся в районе строительства моста Александра Невского. Потеряв управление, она вместе с людьми пошла по течению среди обломков льда и торосов. Верхушка крана ударилась об Охтинский мост, прорубив перила. Рабочие были спасены прибывшей на место происшествия пожарной частью. Льдом сорвало и отнесло на 10 километров в Финский залив буксиры, стоявшие на приколе.
Изучение термического режима Ладоги натолкнуло на мысль о возможности использования тепла, накапливаемого озером, для борьбы с этим стихийным бедствием.
Дело в том, что в образовании зажора участвует не столько поверхностный лед, обломки которого, попадая под ледяной покров, забивают русло, сколько внутриводный лед. Природа его до конца еще не изучена. На протяжении нескольких десятков лет многие ученые спорили о причинах образования внутриводного льда. Было замечено, что достаточно воде достичь температуры на несколько десятых и даже сотых градуса ниже 0, как начинается образование в ее толще мельчайших кристалликов льда. Разрастаясь, они соединяются в большие рыхлые комья, которые или прикрепляются ко дну реки - это донный лед, или всплывают на поверхность - тогда это шуга. Очагами внутриводного льда служат полыньи на порожистых участках, способствующие переохлаждению воды.
Условия для возникновения зажора создаются чаще всего в декабре, когда морозные дни неоднократно сменяются оттепелями, сопровождающимися ледоходом из Ладоги, частичным разрушением ледяного покрова самой Невы и образованием полыней. Если бы удалось оттянуть наступление ледостава на Неве до конца декабря, вероятность зажоров уменьшилась бы. Устойчивые январские морозы быстро сковали бы реку и затянули полыньи. Причина зажоров исчезла бы сама собой.
Вопрос о борьбе с зажорами вставал еще в начале XX века. По проекту, предложенному инженером В. В. Владимировым в 1904 году, предполагалось строительство в Шлиссельбургской губе (ныне губа Петрокрепость) оградительных ряжей, которые не пускали бы ладожский лед в Неву. Сейчас уже очевидно, что это не дало бы положительных результатов, так как не ликвидировало бы основную причину образования зажора - переохлаждения воды в Неве и образования внутриводного льда.
Оригинальное решение этого вопроса было предложено исследователем температурного режима Ладоги А. И. Тихомировым. Чтобы удлинить безледный период на Неве, предлагал ученый, надо в конце осени направить в реку теплую воду. Большие запасы такой воды с температурой 5 - 6 градусов находятся в центральном районе Ладожского озера, ограниченном термобаром. Достаточно было бы сотой части этой кладовой тепла, чтобы продлить навигацию на Неве на один месяц. Осуществить переброску теплых вод Ладога можно, только искусственно перенеся исток Невы в новое место, на большие глубины, ближе к зоне термобара. Нужна гигантская «труба», засасывающая теплые ладожские воды и направляющая их в Неву. Несомненно, что строительство такой «трубы» связано с огромными трудностями даже чисто технического порядка, ведь расстояние от истока Невы до границы термобара измеряется 25 - 30 километрами. А. И. Тихомиров предложил в качестве «трубы» для переброски теплых вод частично использовать обводные судоходные каналы, протянувшиеся вдоль южного берега Ладоги. Достаточно только сделать от них отвод на том участке, где термобар ближе всего подходит к берегу, а дальше проложить подводный коридор, врезающийся в толщу более теплых вод. Искусственное обогревание Невы помогло бы улучшить ледовые условия Ленинградского морского порта. Строительство такого сооружения явилось бы еще одним интересным опытом, позволяющим поставить природу на службу человеку.
Издревле на Руси повелось величать Ладогу морем. Суровы ее безбрежные просторы. В штиль озеро словно замирает, как в зеркале отражаются в нем легкие облака. Полоска островов на горизонте кажется обманчиво близкой. Но вот налетел ветер и погнал по озеру огромные валы, обрушивая их на скалистый берег.
Трудно приходилось в старину утлым суденышкам, застигнутым штормом в открытом озере, противостоять разбушевавшейся стихии. Много судов погибало, так и не достигнув берега.
«Озеро бурно и наполнено каменьями» - метко заметил известный исследователь Ладоги прошлого столетия А. П. Андреев. В то время плавание в ладожских водах считалось предприятием рискованным, случалось, что страховые общества отказывались страховать идущие по ней груженые суда. Порой даже в небольшую волну команды не решались выходить в открытое озеро.