- Нам надо приодеться по последней моде и нанять пару слуг, а то не солидно будем выглядеть при дворе Тура, - пояснил воин.
Ладомир удивленно посмотрел на своего опекуна, но спорить не стал. Его неискушенному глазу и та одежда, что была на них, представлялась роскошной, но Эрлу виднее. Эрл первым делом переговорил с хозяином постоялого двора, и тот пообещал к вечеру подковать наново лошадей, приготовить в дорогу припасы, подсказал, где найти расторопных надежных слуг. Оба парня оказались местными, озероградскими, умели обхаживать лошадей, готовить еду, прислуживать и немного владели оружием, как все жители этих неспокойных мест. У одного в Вышгороде была в услужении невеста у дочери знатного горожанина, а другой просто хотел повидать свет. Звали юношей Будило и Парамон. Будило был спокойным тихим мечтательным парнем с ласковыми карими глазами, а Парамон – веселым разбитным, с рыжеватыми кудрями и озорными зелеными глазами. Оба умели неплохо обращаться с оружием, воевали в городском ополчении, защищая город от неспокойных северных соседей. Оказалось, что грамоту тоже оба немного понимают (в Озерном граде было несколько школ для мальчиков и одна для девочек. Материала для письма хватало – горожане писали в быту на коре березы, а дорогой пергамент и привозную бумагу использовали для документов и летописей). К Эрлу и Ладомиру юноши отнеслись почтительно, но без излишнего раболепия, оба были людьми свободными и знали себе цену. На торг Эрл взял Парамона. Сам рыцарь покупал не задумываясь, как и подобает знатному господину, но расторопный Парамон отчаянно торговался за двоих, сыпал шутками-прибаутками, вступал в перепалки с купцами, придирчиво выбирая каждую вещь. От хождения по рядам у Ладомира скоро голова пошла кругом. Тут, казалось, были собраны товары со всего света: холсты, сукна, шелка, парча, бархат всех цветов и оттенков; сафьян, замша, шагрень, хром различного качества и достоинства; меха белки, соболя, куницы, лисы, норки и еще бог знает каких зверей сверкали и искрились на солнце; кафтаны, колеты, рубахи, штаны, кружева, береты, шляпы, перчатки, чулки, башмаки, сандалии, сапоги разнообразных фасонов и размеров… было от чего придти в замешательство. Наконец, нагруженный покупками Парамон уехал на постоялый двор, а Эрл повел своего воспитанника в мастерскую оружейника. Тут уж у мальчика разгорелись глаза, но Эрл выбрал для него легкую, крепкую небольшую кольчугу и наколенники да хороший охотничий нож. «Остальное купим в Вышгороде», - пояснил он. Зато в ювелирной лавке были приобретены несколько застежек-фибул для нового плаща, брошь для рысьего колпачка и серебряные браслеты вкупе с украшенной сапфирами и бриллиантами цепью.
- Привыкай к роскоши, принц, - рассмеялся Эрл, и Ладомир обиженно тряхнул головой, на что рыцарь тут же отреагировал покупкой обруча для волос, украшенного крупными самоцветами.
- Что я девчонка, - возмутился Ладомир. – Не буду я это носить.
- В дороге не будешь, а при дворе Тура иногда придется. Ты ведь будешь пажом у его супруги, а со временем – оруженосцем самого князя.
- Эрл, а себе ты что купишь? – спросил мальчик. - Ты мой дядя даже по легенде, которую мы сочинили, значит, должен быть одет не хуже.
- У меня все есть в Вышгороде, осталось с тех времен, когда я там искал Будимира десять лет назад, а в дорогу и это сойдет. Это тебя надо было экипировать. Учись носить дорогие вещи.
- Да на то, что на мне надето, можно приобрести целую деревню с родичами Будимира, - возмутился мальчик.
- Однако, за все рубины и алмазы мира ты не сможешь купить выигрыш в лапту у своих тамошних приятелей, и ожерелье из когтей медведя на них тоже не купишь, - заметил Эрл.
- Это верно, - согласился Ладомир. – Зачем же ты мне сказал об их стоимости?
- Чтобы ты знал им цену, но не стал их рабом.
Их разговор прервал шум в рыночной толпе. Ладомир с интересом всматривался в толчею и вдруг заметил, что несколько торговцев бьют худого оборванного мальчишку, прижимающего к себе какой-то сверток.
- Подойдем ближе, - попросил мальчик. Эрл согласно кивнул – его тоже заинтересовала базарная сценка.
- В чем дело? – властно спросил рыцарь. Люди расступились под напором двух горячих коней и Ладомир рассмотрел, что маленький оборвыш прижимает к себе кусок вывалянного в песке хлеба.
- У, ворюга, - замахнулся на мальчугана дородный, хорошо одетый торговец, - нищенское отродье! – Он ухватил мальчика за лохматый чуб и двинул кулаком по лицу. Ладомира словно пружиной выбросило из седла: