- Мессиры, я обдумаю ваши слова, посоветуюсь со своими наставниками и вынесу вердикт завтра. А пока прошу откушать сегодня вечером за нашим столом. Бумаги оставьте здесь, я хочу уточнить некоторые детали.
Ошарашенные законники сумели только выдавить несколько слов о мудрости и рассудительности юного сюзерена, а сюзерен уже сбегал по широкой лестнице во двор навстречу другу, перепрыгивая через три ступеньки. Королевская стража следовала в некотором отдалении, безнадежно отставая, пытаясь сохранить достоинство и не сбиться с быстрого шага на бег.
Генрих не успел бросить поводья подоспевшим конюхам, как оказался в крепких объятиях своего воспитанника.
- Ну, как твоя поездка? Все прошло удачно? Да говори же! – тормошил принц рыцаря.
Опешивший от такого натиска Генрих, тщетно пытался спрятать улыбку в усы. Наконец он сдался и уже не прятал счастливых глаз.
- Государь, я прошу вашего разрешения представить завтра ко двору свою невесту.
- Я так и знал! Она дождалась тебя! - радостный вопль Александра заставил шарахнуться в сторону подкрадывающегося к голубям дворового кота.
А потом они долго сидели вдвоем в покоях Александра, и Генрих с сияющим от счастья лицом рассказывал о своей поездке в монастырь. Ладомир слушал его так, как в детстве слушал сказки старой бабки Шабанихи - с полуоткрытым ртом и восторгом на лице. Он, казалось, сам присутствовал при встрече своего опекуна и Лили.
…К воротам древнего монастыря Генрих подъехал с замирающим сердцем. Чем ближе становилась заветная цель, тем медленнее ехал рыцарь: всю дорогу он гнал Ворона во весь опор, только на пару часов остановился перекусить в одном придорожном трактире да провел короткую ночь в другом. Теперь же, когда цель была так близка, неустрашимого воина одолевали сомнения. Жива ли Лили? Помнит ли его? Как они встретятся после стольких лет разлуки? Он оставлял маленькую девочку, а увидит взрослую женщину. Сумеют ли они, теперешние, найти общий язык? Не разочаруется ли девушка в своем рыцаре? Нужна ли ему почти незнакомая молодая послушница? Тогда, несколько лет назад между молодым воином и маленькой сироткой установилась незримая, но очень прочная связь. Сохранилась ли она теперь? Возле монастырской калитки рыцарь помедлил несколько секунд, глубоко вздохнул и решительно тронул веревку колокольчика. Как и двенадцать лет назад раздался нежный мелодичный звук. Скрипнула деревянная дверца и медленно приоткрылась.
- Позвольте войти, святая сестра, - проговорил Эрл. – Я мирный путник, родственник вашей аббатисы.
- Входите, мой господин. Я доложу матушке Эдит, – секунду помедлив, проговорила привратница. – Оставьте вашего коня здесь, о нем позаботятся.
Как во сне прошел Генрих между покрытых инеем кустов и сухих стеблей прошлогодних цветов, пересек просторный монастырский двор, очутился в уже знакомой трапезной. Несколько закутанных в темные покрывала монашенок поклонились рыцарю и поспешили удалиться из покоя. Тихий шелест одежд заставил Генриха обернуться – аббатиса вошла через восточную дверь и недоуменно всматривалась в высокую широкоплечую фигуру могучего воина, узнавая и не узнавая своего утраченного много лет назад племянника.
- Тетушка Эдит, вы ничуть не изменились, - Эрл поспешил опуститься на колени у ног аббатисы.
- Не могу сказать то же о тебе, мой мальчик, - женщина нежно обняла рыцаря. – Ты стал настоящим богатырем, смотри, не растолстей, как мой братец, да продлит Господь его годы. Спасибо, что навестил старуху так скоро. Мы ждали тебя чуть позже.
- Мы!? Тетушка, да не томите же, она жива? Ждет меня?
- Уймись неугомонный, вставай же с колен и выслушай меня хорошенько, - смеясь и сердясь одновременно, аббатиса пыталась поднять Генриха.
- Не встану, пока не расскажите мне всего.
- Хорошо, хорошо, скажу, только встань. Сейчас нам подадут трапезу и мы обо всем поговорим, - Эдит громко хлопнула в ладоши.
Генрих почти не понял, чем его угощали в монастырской трапезной. Наверное, это было очень вкусно, но он глотал, не разбирая, и жадно слушал мать аббатису.
- Твоя девочка оказалась настоящим сокровищем. Она умна, послушна, добра. Кроме того, у нее недюжинный дар целительства. К ней и сейчас идут все окрестные жители за советом и помощью. Если бы мы брали деньги за врачевание, то девочка уже могла бы сколотить неплохое приданое.
- Да не нужно мне ее приданое, - отмахнулся Генрих. – Она помнит меня? Я ей нужен?