Сами пирамиды были явно символами культа бога Солнца, но я довольно долго изучала легенды об Осирисе, и мне кажется, что к началу эпохи пирамид оба культа слились в представлении египтян о загробной жизни в один. Мы видим это слияние и взаимопроникновение в космогонии Великой Эннеады, девяти великих богов, во главе которых стоит Атон, солнце, созидатель всего и начало первичного цикла вселенной. Атон породил Шу (Воздух) и Тефнут (Влагу), и от этой супружеской пары родились Геб и Нут, Земля и Небо, которые стали, как мы уже знаем, родителями Осириса, Исиды, Сета и Нефтиды.
Осирис был особо почитаем в Абидосе, куда ежегодные священные процессии привлекали паломников со всего Египта. Они приплывали на лодках, напоминающих ладью бога Солнца. Ра-Атума почитали во многих местах во всех его воплощениях, особенно в позднейший период египетской истории, однако Гелиополь во все времена оставался центром ортодоксальной теологии, своеобразным Римом древнего Египта.
Постепенно культ Осириса приобретал все большее значение, однако культ Солнца оставался для египтян не менее важным. Позднее Амон, местный фиванский божок, превратился в Амона-Ра, бога Солнца и главное божество Египта, и тогда культ Солнца действительно приобрел статус официальной государственной религии.
Религия древних египтян представляет для нас многозначную и трудную проблему, частично из-за многочисленности пантеона противоборствующих богов и богинь и противоречивых отношений между ними и человеком, а частично из-за того, что представления древних египтян не имеют аналогий с нашими. Мы можем, с одной стороны, смотреть на древних египтян как на народ, незнакомый еще с логикой, просто не понимающий, что взаимно исключающие предположения не могут быть верными в одно и то же время, а с другой — можем видеть в них народ, сохранивший драгоценный дар, который мы давно утратили: умение понимать, что истина как философская, научная или моральная категория является понятием, не исключающим все остальное, а включающим, всеобъемлющим.
Не касаясь противоречивых аспектов египетской религии, я попыталась вкратце рассказать об отношении египтян к смерти и к загробной жизни и о том, какую роль играл фараон в период Древнего царства, чтобы читатель мог ориентироваться в следующей главе.
Гласа восьмая
Заключение
Почему же древние египтяне строили огромные деревянные суда длиной 43 метра, имитирующие скромные челны из связок стеблей папируса? И почему, построив такое судно, они разбирали его на части и навечно хоронили в траншее возле пирамиды?
Ответ на эти вопросы следует искать в одном из самых древних и неумирающих мифов о путешествии бога Солнца по небу в тростниковом челне. Ладьи сознательно строились по форме челна бога Солнца, а по самым ранним изображениям мы знаем, что священный челн бога Солнца весьма походил на Царскую ладью. Даже в самых поздних источниках XXVI династии изображенные в гробницах и на папирусах солнечные лодки очень походили на величественную ладью Хеопса.
Бог Солнца плыл на лодке, ибо это было единственным для египтян способом передвижения, во всяком случае в эпоху Древнего царства. И плыл он на тростниковом челне-плотике, видимо, потому, что миф восходил к тем древнейшим временам, когда египтяне еще не знали деревянных судов и не умели их строить. Таким образом, папирусный челн-плотик приобрел религиозное значение, был связан с культом бога Солнца и продолжал сохранять это символическое значение, несмотря на появление более практичных и прозаических деревянных судов. Однако тростниковые челны были недолговечны, египтянам постоянно приходилось чинить свои посудины, предназначенные для болотных зарослей. Для загробной жизни требовались суда из более прочного материала — из дерева, и прежде всего из ливанского кедра, который не только отличался долговечностью, но был также признан как самый подходящий, священный и царственный материал для постройки бессмертных судов фараонов, имитировавших тростниковые челны бога Солнца.
Мы говорим, что царские лодки имитировали челны бога Солнца, однако это не означает, что они выполняли те же самые функции. Наших знаний о верованиях эпохи Древнего царства пока недостаточно, чтобы с уверенностью ответить, почему столь великолепное судно из кедрового дерева было захоронено рядом с Великой пирамидой Хеопса. Уже высказано немало предположений, и число их неуклонно растет.
До сих поп никто не находил ничего подобного Царской ладье. Лодки из Дашура, наиболее похожие на ладью Хеопса, по мнению раскопавших их археологов, были частью погребальной утвари фараона Сенусерта III, однако позднее возникли серьезные сомнения, имели ли они вообще какое-то отношение к этому великому правителю XII династии. В любом случае ни по размерам, ни по изяществу, ни по великолепию они несравнимы с Царской ладьей Хеопса.
Лодочные захоронения, в которых, видимо, лежали настоящие суда, — однако всегда ли? — встречаются, насколько мы знаем, в период I и II династий в царских погребениях в Саккара и в могилах знати в некрополе на противоположном берегу реки, в Хелване, а также в период IV династии, в основном в Гизе, за исключением лодочного захоронения фараона Джедефра вблизи его пирамиды в Абу-Роаше. (Впрочем, пирамида в Абу-Роаше могла быть воздвигнута ее строителями и для того, чтобы обозначить северную границу предполагаемого комплекса пирамид, который начинался от Великой пирамиды Хеопса в Гизе.)
В конце V или в начале VI династии у фараона Униса было два лодочных захоронения, каждое длиной около пятидесяти метров, облицованные изнутри белым известняком из Туры. Обе траншеи вырублены в скальном грунте к югу от прекрасной, крытой дамбы, которая соединяла пирамиду фараона Униса в Саккара с его храмом в Долине. За исключением этих захоронений и лодок периода XII династии, возможно принадлежавших Сенусерту III, мы не встречаем других корабельных погребений после периода IV династии[18].
Вполне возможно, что традиция лодочных захоронений начиналась во времена I династии и продолжалась до царствования фараона Униса, а может быть, и позднее, и мы просто не нашли эти захоронения, или же они были разрушены предыдущими раскопками. Однако между первыми лодочными захоронениями архаического периода и более поздними, периода IV династии, существует значительное различие, которое, по-моему, позволяет говорить о двух разных традициях.
Как правило, все, за немногим исключением, ранние корабельные захоронения располагались к северу от могилы. Кроме того, лодочные траншеи архаического периода были единичными и каждая связывалась с одной могилой. А в период IV династии мы зачастую находим по нескольку корабельных траншей, расположенных с разных сторон пирамид, а не только с северной.
Большинство, а может быть, и все корабельные захоронения связаны с именами царствовавших фараонов. Однако если лодочные захоронения архаического периода в Саккара, по-видимому, тоже относятся к царским гробницам, то в Хелване — неизвестно, так как до сих пор неясно, принадлежали гробницы в Хелване только фараонам или же среди них были гробницы знати и просто богатых египтян. Археолог Заки Саад почти уверен, что в Хелване строили не только царские погребения.
В период IV династии у фараона Хеопса было пять известных сегодня корабельных погребений, у Хефрена, возможно, шесть, а в пирамиде Микерина, самой меньшей из пирамид в Гизе, тот же археолог нашел иероглифическое изображение судна, которое, по его мнению, указывает, что где-то рядом находилось по крайней мере одно корабельное захоронение. Многочисленные малые лодочные погребения принадлежали здесь скорее всего второстепенным пирамидам, построенным вблизи Великой пирамиды Хеопса. Эти маленькие пирамиды обычно приписывают главным женам Хеопса, однако пока эта теория ничем не подтверждена. По египетским обычаям высшие почести воздавались только одной Великой царице, как правило старшей дочери предыдущего правителя, хотя фараон мог иметь и других жен, не считая многочисленных наложниц. Поэтому странно, что у Хеопса было три главных жены-царицы. Скорее эти пирамиды играли какую-то иную роль в погребальном ритуале самого фараона.
18
Среди других судов из захоронений часто упоминается Солнечная барка фараона Ниуссера V династии. Это модель судна из кирпича-сырца, построенного фараоном вблизи Абусира. Однако здесь вряд ли имеет смысл спорить о том, была ли эта модель как-то связана с пирамидой и погребением фараона Ниуссера. —