Пирамиды IV династии олицетворяют апогей древнеегипетской цивилизации, кульминацию невероятного подъема созидательной энергии, подъема, который начался за пятьсот лет до того, как Менее объединил Верхний и Нижний Египет и очертил своей булавой границы белостенного Мемфиса: от простых захоронений в выложенных тростниковыми циновками ямах на заболоченном нильском берегу и примитивных могил, от первых значительных каменных гробниц, Ступенчатой пирамиды в Саккара, от Медума и Дашура египетская цивилизация поднялась до Великой пирамиды Хеопса в Гизе. И это было выражением веры в себя, веры в используемый материал и форму зодчества и веры в свое собственное могущество.
Это был народ необыкновенно одаренный, энергичный, мудрый и практичный, объединенный идеей божественности фараона. Главная цель всего государства — служить царю при жизни и обеспечить его бессмертие. Уверенность египтян в себе была настолько велика, что они разрешали проблему сооружения гробницы для бога-фараона с такой же практической сноровкой, как проблемы государственной организации, ирригации или сохранения урожая. Естественными границами, Синайской и Ливийской пустынями, они были защищены от вторжений, военных или культурных, и могли свободно экспериментировать в поисках совершенной формы пирамиды. Однако, будучи глубоко консервативным народом, египтяне с подозрением относились ко всему, что отходило от древних установленных канонов, и вскоре выработали свой неповторимый стиль, который определил облик египетской цивилизации на все грядущие тысячелетия.
Глава третья
Открытие
Вскоре после второй мировой войны Департамент древностей Египта, официальное учреждение, которое занимается всем, что относится к прошлому страны, разработал план очистки площади вокруг Великой пирамиды от щебня и мусора, накопившихся здесь за последнее столетие. Это была обычная операция, и никто не ожидал от нее никаких неожиданностей или хотя бы новых сведений, поскольку пирамиды в Гизе были общеизвестны и привлекали множество любопытствующих задолго до того, как Геродот написал свой первый «путеводитель для туристов», более двух с половиной тысяч лет назад.
Особый интерес проявляли к пирамиде Хеопса из-за ее огромных размеров и совершенства формы. Она издавна вызывала восхищение и служила предметом всевозможных теорий и предположений. А после вторжения Наполеона в Египет в 1798 году памятник древней цивилизации Нила привлек внимание европейской рационалистической и систематизированной науки XVIII века. Великую пирамиду стали изучать, измерять, зарисовывать, фотографировать и исследовать с вершины до подножия, снаружи и изнутри всевозможные искатели сокровищ, ученые, археологи, астрологи, историки, скалолазы и сотни обычных любопытствующих туристов. Все, что можно было узнать о Великой пирамиде, давно уже узнали, кроме одной до сих пор мучающей всех загадки: каким образом древние египтяне, не знавшие еще колеса, сумели возвести такой огромный монумент?
На протяжении последнего столетия археологи, изучавшие гробницы некрополя Гизе, использовали площадь вокруг пирамиды под свалку щебня и грунта, выбрасываемых при раскопках. Ветер пустыни наносил песок на эти отбросы, и постепенно у подножия пирамиды выросли такие высокие дюны, что из-за них даже вблизи не стало видно самой Великой пирамиды. Согласно плану Департамента древностей весь этот мусор предстояло убрать, но не второпях с помощью бульдозеров, как очищают место строительной площадки: в кучах песка и щебня могли остаться предметы или другие важные свидетельства, на которые не обратили внимания предшествующие поколения археологов. Эти наслоения расчищали так же, как археологический комплекс: убирали песок и щебень слой за слоем, чтобы чего-нибудь ненароком не упустить. Однако ничего особенно интересного не было обнаружено до весны 1954 года, когда рабочие уже завершали расчистку. Под руководством молодого архитектора-археолога Камаль эль-Маллаха они очищали последнюю, южную сторону пирамиды, где песок и щебень образовали огромную дюну высотой до двадцати метров.
Подобно другим пирамидам IV династии, Великая пирамида Хеопса была воздвигнута на скальном известняковом грунте невысокого, пустынного Ливийского плато, которое обрамляет Нильскую долину с запада, в том месте, где, по расчетам древних строителей, грунт мог выдержать чудовищную массу царской гробницы.
В некоторых местах вокруг Великой пирамиды сохранились участки с каменной кладкой поверх природного скального грунта: очевидно, это были остатки мощеной площади, которая некогда окружала пирамиду. Рабочие, занятые расчисткой, получили указание: снять завалы щебня до самого скального основания или до замощенных в древности участков, если такие обнаружатся. И такие действительно обнаружились: широкие, хорошо обтесанные известняковые плиты толщиной более полуметра; точно такие же были ранее найдены в других местах вокруг пирамиды.
Эти плиты в процессе расчистки были приняты за часть южной храмовой стены, которая некогда окружала весь комплекс пирамиды. Разумеется, приятная неожиданность, но ничего нового. Отдельные фрагменты северной и западной частей стены были уже известны, и Герберт Юнкер, который раскапывал гробницы VI династии к югу от Великой пирамиды еще до первой мировой войны, упоминало о существовании южной храмовой стены в своих археологических отчетах. По сути дела, часть щебня, наваленного на эту стену, представляла собой отходы от раскопок Г. Юнкера. Маллах, изучивший отчеты австрийского археолога, тешил себя надеждой, что стена, упомянутая Юнкером, сохранилась и может оказаться именно под этими грудами щебня.
Было похоже, что в первозданном виде храмовая стена высотой около двух метров тянулась от Поминального храма вокруг всей пирамиды и снова примыкала к храму с другой стороны и таким образом охраняла священную площадь царской гробницы от всех, кто не прошел ритуального очищения. Довольно солидное основание стены было сложено из осколков известняка, гранита и базальта, скрепленных раствором, по крепости напоминающим цемент. Эти осколки остались, видимо, после постройки самой пирамиды, священного пандуса, первоначально вымощенного черными базальтовыми плитами, многие из которых сохранились, и Поминального храма с колоннами из красного асуанского гранита. Храмовая стена была обмазана глиняным раствором и выкрашена гипсовой известкой под белый известняк, которым была облицована сама пирамида. Эта стена из щебня и извести с южной стороны пирамиды ничем не отличалась от аналогичных стен с северной и западной сторон и имела такой же небольшой наклон внутрь, если смотреть на нее с внешней стороны. Но было здесь и одно удивительное отличие, которое не могло не насторожить человека, знакомого с пристрастием древних египтян к точности и симметрии. Дело в том, что если северная и западная стены теменоса отстояли от подножия пирамиды точно на 23 метра 60 сантиметров, то южная находилась на добрых пять метров ближе. И Камаль эль-Маллах решил разгадать эту загадку.
Сегодня Маллах — ответственный редактор каирской газеты «Аль-Ахрам». Это крупный мужчина с рыжевато-седыми волосами, удивительно скромный, со спокойной, мягкой манерой жестов и речи. Первый университетский диплом Маллах получил как архитектор и был назначен на должность архитектора при Департаменте древностей, чтобы регулировать отношения между египтянами и иностранными специалистами в этом учреждении. Под влиянием аббата Э. Дриотона, французского священника, который возглавлял тогда Департамент древностей, Маллах защитил второй диплом по египтологии и стал страстным исследователем далекого прошлого своей страны.
Как только Маллах заметил, что южная часть храмовой стены находится значительно ближе к подножию Великой пирамиды, чем северная и западная, ученый пришел к мысли, что южная стена передвинута таким образом только для того, чтобы что-то скрыть. Его давно волновала тайна захоронений лодок, связанных с пирамидами IV династии. Были найдены пять траншей для лодок и шестая, незаконченная, траншея, вырубленные в известняковом основании вблизи Поминального храма Хефрена чуть южнее Великой пирамиды Хеопса. Две такие траншеи до сих пор частично закрыты каменными плитами, однако ни в одной из них не обнаружено и следов лодок. Такая же пустая траншея находится непосредственно к югу от пирамиды фараона Джедефра в Абу-Роаше, и еще одна в Гизе, близ юго-восточного угла пирамиды царицы Хенткавес, возможно последней правительницы IV династии и почти наверняка матери первых двух фараонов V династии. Были еще три пустые, давно известные траншеи Великой пирамиды: две — за стенами Поминального храма, а третья — вдоль пандуса. Теперь трудно определить, когда Маллаха озарила вдохновенная догадка, после открытия или до него, но он утверждает, будто сразу догадался, что южная стена теменоса была воздвигнута гораздо ближе к пирамиде, чем северная и западная, с целью скрыть еще одну или несколько погребальных траншей для «солнечных лодок», как он продолжает называть их, несмотря на возражения почти всех египтологов, занимающихся этим вопросом.