Фамилию препода тактики, вбившего в курсантские головы эту немудрящую аксиому Саша не запомнил. Худющий, высокий такой был подполковник, с красным лицом, будто навсегда обожжёным афганским солнцем, и с удивительно тихим голосом. А ещё почему-то запомнилась его присказка: «Врываемся в окопы, где штыком, сапогом, и матом уничтожаем противника». Удивительная всё-таки штука человеческая память…
– Ищем офисное здание западнее Хидден Холлоу. – шёпотом напомнила Маша, поправляя на плече давешнюю спортивную сумку, которую на этот раз отдать отказалась, а Саша не особенно и настаивал.
– Думаю – вот оно. – Александр показал на прямоугольный силуэт на фоне ночного неба.
– Точно офисное? Какое-то оно… маленькое.
–Откуда я знаю? – огрызнулся Саша. – Вот там, где темно – скверик этот, Хидден Холлоу. А там – запад. А вот это – здание. Хочешь, подождём до утра, постучимся, и спросим есть ли там офисы?
–Ладно, пошли посмотрим.
Саша провёл спутницу по лестнице, а вот как только вошли в тень деревьев, пришлось поневоле остановиться. Как бы не старались режиссёры, показывая в фильмах партизан, спецназовцев, и прочих краснокожих следопытов, гордо шествующих к цели по лесу тёмной безлунной ноченькой – враки всё это. Без приборов ночного видения передвигаться по лесу невозможно, даже когда это не лес вовсе, а парк, и и красться надо не по тропинкам, протоптанным зверьём, а по бетонными дорожками. Впрочем, дорожки шириной от оных тропинок не сильно отличались, и ветки деревьев надёжно переплетались над головой, отсекая свет города и ленивое помигивание звёзд. Привыкай, не привыкай к темноте – всё равно не видно ни зги.
Саша всё же попробовал привыкнуть. Закрыл глаза, медленно посчитал про себя до десяти, открыл. Картинка практически не изменилась – та же темнота.
– Машунь, а может – обратно в машину, объедем этот чёртов парк, и припаркуемся прямо у здания?
– Нет. – отрезала Маша, вжикнув молнией, и, судя по звуку, роясь в сумке. – Там нет парковки, машину придётся ставить прямо на улице. Надо идти с этой стороны.
– Как это у офисного здания и нет парковки? – проворчал Саша, спорить как-бы и не собиравшийся. Он как раз нащупал в кармане зажигалку, и подумал, что теперь можно дойти и через парк. Был у Александра опыт хождения через ночной лес, правда было это весьма давно, в ныне знаменитой Красной Поляне, что близ Сочи, где располагалась турбаза Министерства Обороны. В тогдашней вынужденной ночной прогулке из осветительных приборов тоже нашлась только зажигалка. Как выяснилось путём проб и ошибок, подсвечивать путь удобнее всего не огоньком, а периодическими вспышками кремня, и держать зажигалку надо над головой и чуть сзади, чтобы свет попадал на тропинку впереди, а не в собственные глаза. Конечно, ни о каком скрытном передвижении с таким проблесковым огнём над головой не может быть и речи. Тогда, в Красной Поляне, скрытность была не нужна, а вот сейчас…
– Не знаю как нет парковки. Может и есть парковка, только подземная. А может шлагбаумом перекрытая. Всё, пошли. Зажмурься!
Саша послушно зажмурился, но от чертовски яркого (после абсолютной темноты) света перед глазами всё равно замельтешили красные круги.
– Запасливая ты…
– А я ещё и вышивать умею, и крестиком… – буднично ответила Маша дежурной шуткой, перекладывая фанарь в другую руку, чтобы половчее застегнуть сумку. – Готов?
– Готов. – заметив, что начал говорить громче, (как в общем-то людям и свойственно при увеличении яркости света) Саша перешёл обратно на шёпот. – Слушай, подруга, а ведь мы с тобой с этим фонарём смотримся как мишень для ночных стрельб…
Девушка, сделавшая уже было пару шагов в сторону горбатого мостика, обозначившегося в луче света, развернулась, задумалась на пару секунд, а потом, глянув на Сашу, проговорила совершенно буднично и спокойно:
– Сашик, мы здесь не для того чтобы воевать. Мы здесь чтобы просто забрать нашего товарища. Войнушка у нас тут может получиться или если вели нас, или если его и не отпускали, и сейчас используют как живца. Если у нашего противника хватило умения это сделать, то совершенно неважно видят нас сейчас или нет, верно? Всё равно других вариантов у нас нет. А теперь пошли, мы и так много времени потеряли. Я – впереди, дистанция – шага четыре. Иди спокойненько, смотри, слушай. – а потом подмигнула и добавила: – Не волнуйся, всё будет хорошо. И я тебя умоляю, не пали во всё что шевелится, ладно? Особенно в людей в форме, с рациями и дубинками.