Прошло двое суток. За все это время никто не слышал голоса странного незнакомца.
Командир базы не находил себе места. В район моря, где был обнаружен водолаз, послали противолодочные корабли и тральщики. Тщательно осматривалась акватория порта. Во все концы полетели тревожные донесения и запросы. Но загадку появления таинственного гостя так и не удавалось решить.
— Ну и птица попалась, — вздохнул Створов, когда очередной допрос, наверное уже десятый по счету, не дал результатов. — Что же нам делать с ним? — спросил он начальника политотдела. — Ведь это же кремень, а не человек.
— Да, — согласился тот. — Вы знаете, о чем я подумал… Страшно будет воевать с противником, если у него окажутся такие люди.
Незнакомец, осунувшийся, побледневший, продолжал молча стоять как изваяние. В эту минуту в кабинет вошел капитан-лейтенант Михайлов, командир подводной лодки, утром прибывшей в базу. При виде его что-то дрогнуло в лице арестанта, в усталых глазах мелькнул живой огонек и тотчас же погас.
— Уведите! — сердито махнул рукой Створов. Конвойные вывели арестанта из кабинета.
Створов и Михайлов остались вдвоем.
— Вот третьи сутки бьюсь с этим истуканом, — пожаловался командир базы. — Ничего не помогает. А вы, Николай Николаевич, по какому делу в наши края пожаловали?
Командир лодки улыбнулся, расправляя складку на брюках. Посмотрел на Створова.
— Получил я вашу радиограмму о неизвестном водолазе. Вот и решил взглянуть на него.
— А почему он вас так интересует?
— Видите ли, я потерял одного своего матроса. Во время учения. Пробирались мы мимо вас к вашему соседу — он тоже нашим «противником» был. Но по пути неисправность обнаружилась: заело кормовые горизонтальные рули. Пришлось всплыть и матроса послать ремонтировать. Снарядился он как следует и забрался в надстройку. А тут самолет показался. Мечусь я на мостике: что делать? Оставаться на поверхности — самолет обнаружит лодку и все пропало. Идти на погружение — а что будет с матросом? Наконец решился: крикнул я матросу, чтобы он выбирался из надстройки. Предупредил, что мы погрузимся, а потом подберем его. Так и сделали. Ушли под воду вовремя, и самолет нас не заметил. Но матроса найти не удалось. Появились корабли, вертолет все время кружил над самой головой. Одним словом, остался матрос. Вообще-то я знал, что он не пропадет. Парень ловкий, сообразительный. Ведь рули-то он все-таки исправил, действовали они теперь отлично. Времени мне оставалось в обрез. Поэтому я направился в назначенный район. Задачу мы выполнили.
— Я уже слышал, — кивнул головой Створов. — Много хлопот вы доставили моему соседу. Вы ведь прямо в гавань проникли. То-то ошеломили их. Ну а с матросом как?
— А вот за ним я к вам и заявился.
— Как, значит, это и есть…
— Он самый. Его вы сейчас допрашивали.
Командир базы схватил телефонную трубку:
— Дежурный? Задержанного ко мне. Немедленно!
Парень в свитере вновь появился в кабинете. По привычке он встал посреди комнаты. Вопросительно взглянул на капитан-лейтенанта.
— Теперь можно, Чибисов, — проговорил офицер. Губы матроса разжались в улыбке.
— Уф, — выдохнул он с облегчением. — Я и не думал, что молчать — это такая пытка.
— Слушайте, товарищ матрос, — набросился на него Створов, — и не стыдно вам было водить меня за нос? Никакого у вас уважения к старшим.
— Товарищ капитан первого ранга, — мягко возразил Чибисов. — Вы для меня были не старший начальник, а «противник». А с противником какие могут быть разговоры?
Створов только головой изумленно покачал:
— Ну ладно. Садитесь. Поговорим теперь по-товарищески.
— Есть, товарищ капитан первого ранга.
Матрос опустился на диван. А командир базы стал рассказывать Михайлову, сколько мучились с этим молчальником.
— Сталь, а не человек. — Створов с любопытством повернулся к матросу и вдруг испуганно вскочил:
— Товарищ Чибисов, что с вами?
Матрос не отозвался. Глаза его были закрыты, голова склонилась на плечо.
— Не беспокойтесь, — успокоил Створова командир лодки. — Он спит. Я догадываюсь, в чем дело. У нашего Чибисова дурная привычка разговаривать во сне. Вот почему он, наверное, ни минуты не спал это время.
— Эх ты, аника-воин, — отечески ласково улыбнулся капитан 1 ранга. Он подошел к спящему, удобнее уложил его и долго всматривался в безмятежно улыбающееся во сне скуластое лицо. Не верилось, что еще полчаса назад оно выглядело столь упрямо и сурово.