Командир подошел к столу и ткнул в пепельницу давно погасшую папироску.
— Но на совещании мне пришлось краснеть за вас.
— Простите, не понимаю, — опешил Ветров.
— Выяснилось, что «противник» был осведомлен о нашем плане. И выдал ему этот план не кто другой, как вы!
От изумления штурман с минуту не мог вымолвить ни слова. Потом вспыхнул:
— Это неправда!
Командир испытующим взглядом окинул ошеломленного штурмана.
— Сядем и спокойно поговорим.
Долго беседовали в этот вечер молодой офицер и капитан 3 ранга. На прощание командир сказал Ветрову:
— Только прошу, Николай Васильевич, жену не ругайте.
Разноречивые чувства обуревали старшего лейтенанта, когда он подходил к своему дому. Время было позднее, но в окне их комнаты еще горел свет. «Не спит. Может быть, уже поняла, что мы натворили».
Марина сидела за столом, проверяя тетради учеников. Завидев мужа, кинулась к нему.
— Наконец-то. А я заждалась тебя!
Защебетала, заметалась по комнате. Подвела мужа к столу:
— Это я для тебя приготовила. Видишь, виноград, яблоки. Садись скорее и расскажи, как ты там, без меня?
Николай осторожно отвел от себя ее руки.
— Подожди, Марина, нам с тобой серьезно потолковать надо.
Удивленно взметнулись тонкие брови.
— Что-нибудь страшное случилось? Да?
— Я тебе очень мало рассказываю о своей службе. А ты должна иметь о ней представление. Вот слушай, что произошло с нами в этом походе.
И он рассказал ей о том, как сотни людей в течение многих дней проверяли технику, беспрерывно тренировались, о том, с каким трудом нашли решение задачи — самое верное, самое удачное. Это ничего не значит, что поход учебный. Все в нем должно было происходить так, как было бы и в боевом походе. Та же огромная выдержка требовалась от людей, неимоверное напряжение всех духовных и физических сил, смелость, готовность идти на разумный риск.
Слушая мужа, Марина мысленно видела, как несутся в полной темноте корабли у подножия скал, где малейшая неточность может привести к беде. Она восхищалась мужеством людей, которые шли на кораблях по трудному и опасному пути. Гордилась мужем: ведь это была его идея, это он, ее Николай, прокладывал курс кораблям.
— Ну а дальше что? — заторопила она мужа, когда он замолк на минуту.
— А дальше все пошло кувырком. У самого входа в базу нас «потопили».
— Как потопили? — ужаснулась она.
— Условно, конечно. Учебными торпедами и минами. Они без взрывчатки. Но положение наше от этого нисколько не легче. Если бы это случилось в боевой обстановке, погибли бы корабли, сотни людей, и мы с тобой уже не встретились бы. «Противнику» стал известен план нашего похода. А выдала этот план жена одного из наших офицеров.
— Как она могла! — с негодованием воскликнула Марина.
Муж опустил голову:
— Речь идет о тебе.
Она вскочила, схватила его за руку.
— Опомнись! Что ты говоришь!
— Вспомни, ты ни о чем не говорила с женой подводника Иванова?
— С Ниной Ефимовной? Так ведь мы с ней только насчет отпуска договаривались.
— И ты дала ей путеводитель.
— Ну да. Она взяла на минутку, чтобы посоветоваться с мужем.
Марина ничего не понимала. Да и откуда ей было догадаться, когда он и сам не обратил внимания на этот пустяк…
— Где путеводитель?
— Вот он.
Муж раскрыл карту.
— Понимаешь теперь? Ведь муж Нины Ефимовны, капитан второго ранга Иванов, командовал на учениях подводными лодками нашего «противника». Эта карта натолкнула его на раздумье. И он решил выставить часть лодок вот тут…
Марина стремительно встала:
— Слушай, я сейчас иду к твоему командиру. Не удерживай меня! Я расскажу все, объясню, что ты не виноват, что это все я… Ой, какая же я глупая!
— Успокойся. Незачем ходить. Командир уже все знает. Знает и то, что ты не столь уж виновата. Мне непростительно было допускать такой промах.
Они вдвоем смотрели на карту, обычную карту из курортного путеводителя, на которой тонкой паутинкой различалась черточка, оставленная острым, как игла, штурманским карандашом…
Море и берег Офицеры эскадренного миноносца «Стойкий» — друзья неразлучные. Они отвыкли и на берегу отдыхать порознь. Когда корабль стоит в базе, редкий свободный вечер не соберутся моряки с женами в Доме офицеров или на квартире у командира. Всегда найдется повод поговорить, поспорить, просто повеселиться в приятельском кругу.