Наши туфли скользили по сырой траве. Слышался только стрекот сверчков и шум ветра в ветвях сосен.
Через пару минут Алекс захотел остановиться и отдышаться.
— Нет, — отрезал я. — Идем дальше. За нами гонятся.
— Куда мы идем? — спросил Алекс.
— В самую чащу леса, — ответил я. — Как можно дальше от лагеря.
— Но я уже устал, Гарри. У меня очень колет в боку…
— Все они призраки! — выпалил я. — Алекс, я знаю, что ты мне не поверишь, но хотя бы попытайся. Ребята, вожатые, дядя Марв — все они призраки!
Алекс помрачнел.
— Знаю, — тихо откликнулся он.
— Откуда?
Мы протиснулись между двумя деревьями, росшими почти вплотную друг к другу. Сквозь стрекот сверчков я различал плеск воды в озере.
«Мы ушли еще совсем недалеко от лагеря», — думал я.
Я потянул брата в другую сторону, прочь от озера. Продираясь сквозь кусты и заросли травы, мы углубились в лес.
— Так откуда ты узнал, Алекс? — повторил я.
— От Элвиса, — ответил брат, вытирая пот со лба.
Мы пригнулись, проходя под низко нависшей колючей веткой. Шипы оцарапали мне макушку. Не обращая внимания на боль, я шагал вперед.
— Элвис сказал, что история о тумане — правда, — объяснил Алекс. — Сначала я решил, что он просто пугает меня. Но потом он… — Алекс осекся.
Мы выбежали на маленькую поляну. От лунного света трава казалась серебристой. Я торопливо огляделся, решая, куда идти, и прихлопнул комара, севшего на руку.
— Ну, а дальше? — спросил я у Алекса.
Он пригладил волосы.
— Он пытался вселиться в меня, — с дрожью признался он. — Растаял в тумане, а мне вдруг стало очень холодно.
Хрустнула ветка, зашуршали листья. Может, это шаги?
Я втолкнул Алекса в густые кусты у края поляны.
Прижавшись к толстому стволу дерева, мы прислушались.
Тишина.
— Наверное, это была белка или бурундук, — прошептал Алекс.
— Может быть, — отозвался я, продолжая прислушиваться.
Лунный свет лился между деревьев. На поляне плясали тени.
— Надо идти, — решил я. — Лагерь еще слишком близко. Если призраки погонятся за нами…
Я не договорил. Мне не хотелось думать о том, что случится, если нас поймают.
— В какой стороне шоссе? — спросил Алекс, оглядываясь по сторонам. — Помню, от него до лагеря было совсем близко. Если мы выйдем к шоссе, нас кто-нибудь подвезет до дома.
— Удачная мысль! — воскликнул я. — Почему я сам до этого не додумался?
Мы растерянно стояли посреди леса. Вдали от шоссе.
Я даже не знал, в какую сторону идти.
— Надо вернуться, — предложил Алекс, указывая на тропу.
— Нет, этот путь ведет к лагерю, — возразил я.
Алекс попытался заспорить, но замолчал, услышав громкий стук.
— Ты слышал? — прошептал он.
Этого звука я не мог не услышать. Стучали где-то совсем рядом.
— Наверное, какой-нибудь зверь, — предположил я.
— Вряд ли, — покачал головой Алекс.
Тук-тук.
Еще громче.
«Неужели кто-то из призраков выследил нас?»
— Скорее сюда! — крикнул я, схватил Алекса за руку и потащил за собой.
Нам надо было уйти подальше, туда, где не слышен этот звук.
Тук-тук.
Совсем рядом.
— Мы сбились с пути! — воскликнул я.
Развернувшись, мы вылетели на поляну.
Тук-тук.
— Куда теперь? — заметался Алекс. — Он слышится повсюду!
Тук-тук.
Внезапно откуда-то спереди раздался низкий, рокочущий голос:
— Зачем вы давите мне на сердце?
23
Земля под ногами задрожала.
Мы с Алексом испуганно вскрикнули.
Но наши голоса заглушил рокот, быстро переросший в рев.
Земля покачнулась. Мы взмахнули руками, чтобы удержать равновесие, но не смогли.
Я упал на четвереньки, Алекс повалился навзничь. А земля содрогалась, словно желая сбросить нас.
— Это чудовище! — взвизгнул Алекс.
«Но чудовищ не бывает», — думал я, стараясь подняться.
Это чудовище из страшной истории, которую всегда рассказывают в лагере.
На самом деле его не существует.
Я помог Алексу встать, но земля снова затряслась, и мы упали на колени.
Тук-тук. Тук-тук.
— Оно не настоящее! — крикнул я. — Этого не может…
Я в ужасе осекся, увидев, как перед нами появляется громадная косматая голова. Глаза чудовища были багровыми, круглыми, страшными, глубоко посаженными на уродливой морде. Они злобно уставились на нас.
— Чудовище! — заикаясь, выпалил Алекс.
Мы оба стояли на коленях, беспомощно балансируя на содрогавшейся земле. То есть на груди чудовища.