- Ну да, они самые. Первые из Папиных шестерок. Гусак, типа, главного кучера, а Шварц - лагерное кормило.
- Это повар, что ли?
- Какой там повар! Поваров мы здесь сто лет не видели. Просто раздает продукты, за порядком присматривает, дежурных назначает. Тех, кто плохо себя ведет, на сухари сажает, а своим, понятно, бациллу пожирнее выдает.
- Ну, вы даете! Это же верный гастрит!
- Подумаешь, беда! Зато от голода не помираем. Да и какой там голод! Посуда есть, вода тоже, лес - под самым боком. Так что, если кому не хватает, туда бегают - травку щиплют, ягоды с грибами.
- Прямо как в войну! - Зимин покрутил головой. - И что, никто не жалуется на такую житуху?
- А чего жаловаться? Дома-то еще хуже! Клей да водяра - вот и вся пища… И кому жаловаться, чудила! - Алена фыркнула. - Те, кто может жаловаться, здесь не живут.
- Даже ты?
- А я тем более…
Стас некоторое время изучающе всматривался в лицо девушки. Похоже, для откровенности она вполне созрела. Это чувствовалось по той готовности, с какой она выкладывает подноготную лагеря. При этом смотрела на него странным напряженным взором. То ли собиралась послать куда подальше, то ли расплакаться.
- Что ж, тогда рассказывай дальше.
- Чего это я должна рассказывать!
- Кто же, если не ты?
Она прищурилась.
- Слушай, а ты часом не мент?
- Почему ты так решила?
- Да больно уж много разных примочек. И дерешься жестко, и не ругаешься… Может, ты вообще сюда за показаниями явился? Детишек поспрашивать, за активом понаблюдать?
- А если и так, что тут такого?
- Ничего. - Она мотнула головой. - Только подписывай на свидетеля кого другого! А мне еще жить хочется.
- Это я уже слышал от Игната.
- Теперь и от меня услышишь.
- Интересное кино! - Стас усмехнулся. - Зачем тогда позвала? Не в любви же признаваться?
- А может, в любви? - она дерзко посмотрела ему в лицо, и в темноте отчетливо блеснули ее глаза. - Может, ты мне реально нравишься?
- Реально, жестко… - он покачал головой. - Жаргончик тут у вас!
- А поживи здесь подольше, и сам научишься говорить по-человечьи.
- Значит, считаешь, свой язык человечьим?
- Каким же еще!
- Странно, я-то думал, человеческий язык - это язык Чехова, Толстого, Камю…
- Да ладно гнать-то! Сам-то читал когда-нибудь своего Толстого?
- А ты?
- Пробовала однажды. Про Каренину. Только до половины и осилила. Остальное просто перелистала.
- Неужели скучно?
- Да вранье там одно! Сопли да слюни!… Нашла из-за чего под поезд бросаться!… - Алена гулко хлопнула ладонью по древесному стволу. - Ее бы сюда, к нам! Да чтоб мужики хором попользовали, вот тогда я бы поглядела, как она под поезд полезет.
- Думаешь, не полезла бы?
- Еще бы! Здесь на жизнь по-другому начинаешь смотреть. И на сопли разные внимание не обращаешь. Потому как смысл жизненный доходит.
- Ого! И в чем же этот смысл?
- А в том, что мужики - все суки и уроды вонючие, из-за которых ни вешаться, ни под поезд бросаться не стоит. И в том, что правда всегда на стороне сильных и богатых. Потому и жить надо вблизи бабла и тех, кто запросто может открутить твоим врагам головенки.
- Значит, ты и меня за этим позвала? - Зимин усмехнулся. - А что? Я ведь тоже мужик. Стало быть, из тех, кого ты зовешь суками и уродами. Ну?… Что ответишь?
Алена молча отвернулась.
- Послушай, - Зимин тронул ее за руку, осторожно погладил по худенькой спине. - В самом деле, брось дурить. Если хочешь защиты, не устраивай тут шпионских секретов. Может, я и урод, но я тебе не враг, это точно.
- Тогда кто ты?
Зимин пожал плечами.
- Тот, кто собирается вам помочь: тебе, Игнату, другим ребятишкам.
- А ты это сумеешь?
- Почти наверняка… - он вздрогнул от неожиданного толчка. Крепко обхватив его, Алена прижалась к нему, ткнувшись носом куда-то под мышку. - Эй, подружка, ты чего?
- Ничего! - хмуро пробурчала она, но рук не разжала.
Уловив дрожь ее тела, Стас догадливо коснулся ладонью ее лица, без особого удивления ощутил жаркую влагу. Впрочем, сдержанности ее можно было позавидовать, - она не рыдала и не всхлипывала, - плакала абсолютно молча.
- Я помогу вам, - тихо, но твердо, произнес он, - обещаю. Но для этого ты должна рассказать мне все, что знаешь… Ну так что? Как они вас тут удерживают? Не забором же, правда?
- Они… Они шантажируют нас! - глухо выдохнула она. - Всех, кто здесь живет.
- Да чем вас можно шантажировать-то?
- Кино…
- Какое еще кино?
- Эти козлы порнофильмами промышляют. Ну, и нас, понятно, снимают. В резиденции у них студия - спальня огромная, бассейн, куклы надувные… А иной раз под богатеньких буратин подкладывают. Начальство оно ведь тоже молоденьких любит. Приспичит, - могут заказать и восьмилетку! Ты думаешь, для чего мы здесь? А вот для того самого! Мы тут все до единого статисты! Ходячие вагины! Живой товар порнорынка!
- Спокойней, дружок, спокойней!
- А я всегда спокойна. - Она все-таки не выдержала и всхлипнула. - Как грузовик!
Спина ее ощутимо дрогнула, и Стас прижал Алену к себе покрепче.
- Значит, это тот крючок, на котором вас держат?
- Не только.
- Что же еще? - Зимин старался говорить осторожно, боясь спугнуть откровение девочки. Тема, как ни крути, была более чем скользкой. Даже удивительно, что Алена заговорила с ним. Видать, допекло. Но в любой момент она могла вновь замкнуться. Подобные вещи Стасу были знакомы.
- А еще… - Алена порывисто вздохнула. - Еще они убивают.
- Как это убивают?
- Очень просто. Многие из ребят уже исчезли.
- Погоди, погоди! - Стас даже чуточку встряхнул свою собеседницу. - Что ты такое говоришь? А родители? Они-то куда смотрят?
- Какие родители? Ты что, в Артек приехал? Здесь же сплошной беспризор! Если и есть родичи, то рады, что с рук сбагрили. А малолеткам что? Сухарями кормят - уже счастье!
- Но у тебя-то с родителями все в порядке?
- Я - особый случай… - Алена немного помолчала, чуть тише пояснила: - Меня еще в прошлом году заманили. Сняли на пленочку, а потом еще на одну и еще… Игнату тоже снимки показали - тем и зацепили. Так что теперь и не дернешься. В случае чего могут и выкуп попросить. А заартачимся, - шантажировать станут, пленку родным покажут.
- Ничего не понимаю! Вы-то чем думали когда в этой порнухе снимались?
Алена резко отстранилась от него, закатав рукав, поднесла к самому лицу руку.
- А это видел? Или не знаешь, какой самый надежный поводок?… А еще анашу раздают, таблеточки с порошками. Потому и не решается никто уходить. Мы здесь все железно повязаны. Кого наркотой держат, кого страхом, а кого пленочками. Потому и слушаемся, как солдатики. И попробуй откажи тому же Косте! Сначала кости поломает, а после и вовсе утопит в каком-нибудь болоте…
Некоторое время они помолчали. Алена переводила дух, а Стас осмысливал услышанное.
- На фильмах они, кстати, хорошо зарабатывают. Ленты за кордон переправляют - в Европу и на Ближний Восток. - Девушка сипло рассмеялась. - Так что я тоже теперь кинозвезда. Небось, в десятках стран на меня дрочат.
Стас поморщился.
- Насчет Европы с Востоком откуда знаешь?
- А что тут знать? Не такой уж большой секрет. Слышала краем уха.
- И что, никому не пытались жаловаться?
- А кому? Родителям, что ли? Папе с мамой? - она хмыкнула. - А если ты о ментах, так они к нам тоже регулярно наезжают. Еще и ходят, выбирают среди младшеньких. Уличные-то лярвы им давно приелись. Экзотики хочется.