- Иди, иди, красавица! Охолонись! - Зимин распахнул дверь и, крепко стиснув кисть дамочки, неласковым движением заставил ее покинуть вагончик.
- Ублюдок! - она с силой пнула по стенке вагона.
- Пока, лисонька! - Стас послал ей воздушный поцелуй и быстро прикрыл дверь.
- Ушла? - из-за тюлевой занавески выскользнула Алена. Выглядела она бледнее обычного, и, тем не менее, глаза ее торжествующе сияли.
- Кажется, ушла, - Зимин быстро приблизился к окну, отодвинув шторку, пронаблюдал за удаляющейся Любашей. Хозяйка лагеря двигалась резким порывистым шагом, точно автомобиль, управляемый новичком. Оказавшийся у нее на пути шпингалет испуганно прыснул в сторону, зато не успел отскочить приблудный щенок, которого нога Любаши немедленно препроводила в жестокий полет. Поморщившись от далекого визга, Зимин обернулся к Алене.
- Видишь, как все обернулось. Зря ты сюда пришла.
- Я на тебя хотела посмотреть.
- Еще насмотримся, не переживай.
- Ты уверен?
- На все сто.
- Но Игнат ведь тебе сказал… Сегодня они привезут иностранца.
- Ты точно это знаешь?
- Теперь да. Крокодилиха девчонкам проболталась.
- Вот и хорошо! - с облегчением выдохнув, Стас прошелся взад-вперед по вагончику, игриво подмигнул напряженной девушке. - Значит, возьмем их с поличным!
- С поличным?
- Точно! И все наши мучения разом кончатся…
Глава 7
- Чего ты гонишь! Куда ее заберут?
- Туда же, куда и Лизку. Гостей обслуживать.
Игнат с такой резвостью подскочил на месте, что разом опрокинул стул и разложенное на нем домино. Порывисто шагнул к Шварцу.
- Черта-с два я ее пущу!
- А тебя, суслик, и спрашивать никто не будет. Ну? Чего ты на меня пялишься?… Они номер исполнять должны, вкурил?
- Какой, на хрен, номер! - Игната продолжало трясти.
- Во, дает! - лежащий на койке Дуст терпеливо переместил тлеющую сигарету, точно кисточкой выводя на стене скабрезный рисунок. - Ты чего, Натовец? Совсем, в натуре, припух? Уже и Таньку в собственность записал - так, что ли?
- Я спрашиваю, какой номер? - фальцетом выкрикнул Игнат.
- Ясно какой, - танец белых лебедей. Для того их сюда и привезли. - Шварц фыркнул. - Сначала, значит, на стол накрывать будут, а после, как все нажрутся, на этом же самом столе станцуют летку-еньку.
- Сначала они, а потом их, - ехидно добавил Дуст.
- Что ты сказал, урод! - Игнат ринулся к Дусту, в руке его неведомо откуда оказалась алюминиевая вилка.
- Ты что, озверел? Опять за вилку схватился! - Шварц едва успел перехватить парнишку, умело стиснул кисть с вилкой, заставив выронить столовый прибор на пол.
Дуст с подушкой в руках уже стоял возле кровати.
- Отпусти его! Мне по барабану - с вилкой он или без! Наверну пару раз по кумполу - и поумнеет. Мы с ним, как с нормальным, а он все грабки распускает.
- Убью!… - прохрипел Игнат.
- Это ты, что ли? - Дуст ухмыльнулся. - А может, мы тебя раньше заломаем?
- Сволочуга! - Игнат рванулся, но вырваться из рук Шварца было непросто.
- Главное, было бы из-за кого психовать, - продолжал Дуст. - Их же все равно загасят. Так что успокойся и забудь.
- Как загасят? - горло у Игната перехватило, он даже перестал барахтаться в руках Шварца.
- А так и загасят. Это я тебе стопудово говорю. И ничего ты тут своими криками не изменишь. Сегодня гостя зарубежного привезут, вкуриваешь? А шалаву твою сунут прямиком под него. Обычная разводка!
- Но за что?!
- Не за что, а для чего, - назидательно произнес Дуст. - Ты что, в первый раз слышишь, как такие дела делаются?…
- Они не могут их убить! - просипел Игнат.
- Да-а?… А помнишь, как Гусак Макса замочил? Мы тогда вместе следы подтирали, думали - никто и ничего, а что получилось? Любаша потом рассказывала, что Папа и это запомнил. Даже вроде как фотографии какие-то имеет. И, хрен, его теперь Гусак продаст кому-нибудь! Вот и с иностранцем то же самое сотворят. Чтобы до конца жизни потом гробовые платил.
- Да ты гонишь, сука! - паренек жалобно оглянулся на Шварца. - Он же врет, правда?
- Кривда! - Шварц разжал руки, отпуская Игната. - Ты, братан, прямо, как с крыши свалился. Видел же, как Коста харю Гусаку чистил? Спрашивается, за что? А за то, что Гусак на Таньку член поднял. Значит, в натуре, для иностранца берегут.
- Но нас же Капитан отмазал! Перед Папой! - Игнат в исступлении ухватил Шварца за грудки, бешено встряхнул.
- Не лепи горбатого! - Шварц толчком отпихнул паренька, заставив шлепнуться на кровать. Тебя он отмазал, верно, а насчет Таньки с Лизкой базара не было.
- Но зачем же мочить? - пролепетал Игнат. Кажется, к нему возвращался нервный тик, и вслед за глазом мало-помалу начинала подергиваться щека. - Мочить-то зачем?
- А на фига тогда студия нужна? Ее содержать, в натуре, нужно! Глянец поддерживать. Это ж бизнес. Самый обычный бизнес.
- Дуст прав. - Подтвердил Шварц. - Они не первый раз такое проделывают. Помнишь Колю Рыжего? Он ведь тоже в Думе одно время сидел. Папа у него землю просил в бессрочную аренду, так он в отказ пошел. Даже сам, падла, давить пытался. Вот в прошлом году ему и сделали подарочек. Любаша нимфетку подсунула, - он и запал. А когда утром проснулся, чуть кони не двинул. Вас-то тогда угнали из лагеря, а мы с Гусаком резиденцию отмывали.
- Зачем отмывали? - севшим голосом спросил Игнат.
- А затем, что кровью все было заляпано. Нимфетку-то прирезали. И Рыжего кровушкой помазали. Наверное, и на камеру все засняли. Короче, Рыжий с тех пор послушнее песика. Только что сапоги Папа не лижет…
- Ты давай не трепись, ботало! - одернул его Дуст.
- А чего? Все ведь уже знают…
- Все да не все… - покосившись на Игната, Дуст угрожающе пообещал: - Учти, если где стукнешь про это, Коста голову открутит.
- Да ладно тебе! Он же не вольтанутый, чтобы языком трепать. - Шварц покровительственно похлопал Игната по плечу. - Бешеный - это да, но мозги имеет. Почему и Капитан за него слово сказал.
- Ну, Капитан нам не указ - тоже конь темный. - Дуст криво улыбнулся. - Это Любаша на него глаз положила, потому и мазу за него держит.
- Любаша там или не Любаша, а Папа твердо сказал: Сильвера нет, и Капитан теперь за него… - Шварц хлопнул Игната по спине. - Ну, что, Натовец, может, дерябнем по маленькой? У меня в тумбочке пузырь початый.
- Не хочу, - Игнат очумело помотал головой. Он все еще не мог переварить услышанное. - Значит… Значит, Таньку они тоже собираются мочкануть?
- А это тебе, барашек, знать не обязательно! Меньше знаешь, дольше дышишь.
- Да и что тебе Танька? Ты за нее не переживай. Таких Танек еще, знаешь, сколько у нас будет! - Дуст присвистнул. - Нам главное - Папы с Костой держаться.
- Это он правду говорит, - Шварц кивнул. - Я слышал, в городе передел начинается. Новые-то ментов забодали, - совсем уже не делятся. Опять же с черными дружить начинают. Ну, а ментам это не в кайф. Короче, большая политика начинается.
- Причем здесь политика? - Игнат схватился за виски, с силой стиснул голову. Слова приятелей не желали оседать в мозгу. Он ровным счетом ничего не понимал.
- Как это причем? Ты думаешь, менты нас мочат, а мы их? А вот хрена! Им тоже, в натуре, стабильность нужна. Вот Папу и зовут обратно. Типа, арбитром. Может, даже на место смотрящего поставят.
- Точно! - Шварц с важным видом кивнул. - А уж тогда мы все поднимемся. Папа своих никогда не кидал. И тебя, дурака, заценит. Если, конечно, не будешь психовать…
Снова присев на кровать, Дуст снял с гвоздя свою царапанную, украшенную синим бантом гитару и, ударив грязными пальцами по струнам, гнусаво затянул: