-Знаю. Мне об этом рассказала сама Анюта.
-У нас погибла дочь. Мы с женой решили, что самый верный способ пережить это горе - сделать счастливым ребёнка-сироту. Отдать ему нашу родительскую любовь и заботу. Бог послал нам Анюту... - мужчина сделал глубокий вздох, подавляя слёзы.
-Она хорошая, добрая девочка. - сказала я, давая ему возможность взять себя в руки. Я была растрогана его рассказом и предложила: -А хотите, я покажу вам, как устроилась Анюта.
Отец с радостью согласился, позвал жену и дочку, и мы поднялись в комнату девочек. Анюта с радостью показывала, где и что у неё находится. Вдруг отец взял рисунок Володи, внимательно посмотрел на него, и спросил:
-Это ты нарисовала?
Анюта смутилась и молча покачала головой.
-Нет? Тогда кто тебе подарил такой замечательный пейзаж?
Окончательно смутившись, Анюта посмотрела на меня, потом на маму, и опустила взгляд. Отца удивило такое поведение девочки.
-Вам понравился этот рисунок? - спросила я, чтобы разрядить обстановку.
-Весьма и весьма недурно! Я сам художник и могу дать этой работе адекватную оценку. Тут виден природный талант, удивительное ощущение цвета, которому невозможно научиться. Это, как музыкальный слух: или он есть, или нет. По правде говоря, я лишь однажды встречал подобного самородка, но очень давно ничего о нём не слышал. По слухам, он погиб вместе с женой. Поэтому меня и удивила эта работа. Только я не понимаю, почему Анюта молчит.
-Анечка, придётся всё рассказать. - сказала я.
Анюта, запинаясь и смущаясь, рассказала о Володе. Она не стала скрывать, что именно из-за него напросилась в этот лагерь. Рассказала об их дружбе, о побеге, о том, как я помогла организовывать им встречи. Отец слушал молча, лишь изредко, задумчиво, поглаживая свою ухоженную бородку. Мама тоже слушала молча, иногда удивленно вскидывая брови.
Наконец Анюта закончила свой рассказ. Родители не спешили с ответом. Было видно, что они переваривают полученную иформацию. Потом мама положила руку на плечо отцу и спросила:
-Что ты думаешь об этом, Тимофей?
Отец задумчиво посмотрел на жену, потом на рисунок и сказал:
-Не знаю, Люся, что и думать... Ты должна помнить Лукина, который погиб, и чей почерк мне напомнила эта картина... Я хочу увидеть мальчика! - твёрдо заявил отец после небольшой паузы.
-Вряд ли вас пустят в медицинский изолятор. Нужно разрешение начальника лагеря. - ответила я.
-Я понимаю. Пойдёмте к нему! - ответил отец. Мне стало не по себе:
-Что вы ему скажете? Если он узнает о моей роли во всей этой истории, он меня уволит.
-Не волнуйтесь. Я найду нужные слова. - ответил отец Анюты.
Глава 8
Мы зашли в кабинет начальника лагеря. Мужчины поздоровались за руку и начальник, немало удивленный неожиданным визитом, предложил всем присесть.
-У нас к вам дело, уважаемый Пётр Иванович.
-Слушаю вас... Простите, вы не представились...
-Тимофей Михайлович.
-Слушаю Тимофей Михайлович.
-Я не только отец Ани, но и действительный член Ассоции художников России. Я курирую благотворительную организации юных дарований. Мы ищем юных талантливых мастеров, самородков по всей России.
-Понимаю. Но я-то вам понадобился в какой связи? - спросил удивлённый Пётр Иванович.
-Мне в руки попал один пейзаж. Очень талантливая работа, надо вам сказать. И тут я узнаю, что юный художник находится у вас.
-У меня?! У нас много хороших и талантливых ребят, но о каком-то особом художественном таланте, среди них, я не слыхал.
-Не удивительно. Этот юный художник у вас, но он не совсем ваш. Этот мальчик сирота, он из детского дома, который отдыхает у вас в особом корпусе. Мне сказали, что подросток не отличается спокойным нравом, и поэтому содержится в медицинском изоляторе.
Лоб Петра Ивановича покрылся испариной. Он промокнул его сложенным носовым платком. В глазах начальника лагеря мелькнул испуг.
-Я не знаю, откуда у вас эти сведения, но отпираться не стану. Да, я был вынужден распорядиться поместить туда этого мальчика. Побег мог оставить пятно на нашем учреждении и доставить немало проблем детскому дому. Вот я и решил...
-Не волнуйтесь вы так! - улыбнулся Тимофей Михайлович, - Я прекрасно вас понимаю и не собираюсь осуждать ваши действия. Мне просто-напросто нужно увидеть подростка и поговорить с ним. Вот и всё.
-А! - с облегчением ответил начальник лагеря, - Да пожалуйста! Я дам распоряжение и вас пропустят.
Медсестра удивленно посмотрела на нашу компанию. Тут у неё затрещал телефон - старый советский аппарат. Она подняла трубку, выслушав абонента ответила коротко: "Ясно, Пётр Иванович!".
-Здравствуйте, Любонька! Вот человек из благотворительной организации хочет видеть Володю. - сказала я.
-Знаю. Мне только что звонил начальник. Проходите. - любезно предложила она, вручая мне ключ.
Я отперла и открыла дверь. Володя сидел за столом и рисовал. Вместо мольберта он пристроил на столе сложенное одеяла, подперев нижний край листа книгой, завёрнутой в пакет. Я улыбнулась его находчивости.
Подросток обернулся к нам. Было ясно, что его озадачил наш визит. Но при виде Анюты, глаза мальчика радостно вспыхнули. Он бессознательно сделал к ней шаг и смущенно остановился, взглянув на Тимофея Михайловича.
-Принимай гостей, Володя! - сказала я, - Это родители Ани.
Володя поздоровался и предложил нам присесть на его кушетку. Я, Анюта и её мама воспользовались предложением.
Отец Анюты садиться не стал, а подошёл к столу и с интересом посмотрел на неоконченную картину. На ней было изображено небо и облака, пронзённые солнечными лучами.
-Я увидал твою картину у Анюты и решил познакомиться с тобой. - сказал отец, - У тебя талант, мальчик. Я бы хотел спросить - откуда?
Володя улыбнулся и сказал:
-Не знаю. Сколько себя помню, всегда тянуло рисовать. Мне нравится запах красок, завораживают цвета и изгибы. Когда я рисую, я знаю, как смешать и положить краски так, чтобы оживить рисунок. Но откуда я это знаю, объяснить не могу.
-Так бывает, но не у всех. Ты напоминаешь мне одного человека. Теперь я почти уверен, что не ошибся. Ты похож на него не только почерком своих картин, но и внешность твоя схожа с его внешностью. Люся, помнишь наш разговор? - спросил отец Ани, обращаясь к жене.
Она с первой минуты нашего визита сосредоточенным взглядом изучала Володю и ответила мужу:
-Если я права, он похож на Алексея Лукина, пейзажиста, который учился с тобой на параллельном курсе.
-Именно! - воскликнул Тимофей Михайлович. Володя взволнованно посмотрел на него и спросил:
-Вы знали моего отца?
-Я не могу сказать это с полной уверенностью. Расскажи, что ты помнишь о себе.
Володя задумался и ответил:
-Увы, но я мало что помню. Всё какое-то обрывистое. Помню запах краски, он мне кажется родным. Ещё помню большую лестницу, я карабкался по ней в комнату, где много ярких картин и где был этот запах. Родителей помню смутно. Когда папа меня целовал, он колол мои щёки. Может быть у него были усы? Мама мне пела. Но лица их стёрлись. Потом деревянный дом. Сколько я там был - не знаю. Оттуда я попал в дом малютки. Говорят, мне было три года. Ну а дальше детдом. Всё.
-Негусто... - ответил Анин отец, - Ну да ладно. Люся, ты знаешь кого-то в сфере образования?
-Нужно будет связаться с моей знакомой. Мы переписываемся в "Одноклассниках". Она работает где-то в Департамете образования. Может быть что-то подскажет.