— Мой дед ни каких доносов не писал! — Собравшись духом, воскликнул Антон.
— Он вам сам про это рассказал?! И чему вы удивляетесь?! Стучал и стучал, такие уж были времена! Кстати, молодой человек, мы вас не задерживаем! — Презрительно бросил Белоконь.
В приемной референтки тасовали толстые стопки бумаг, и не замеченный ими Антон плюхнулся на уже знакомый пухлый диван. Вчера он сидел здесь в предвкушении встречи с белобородым чудаковатым старичком, способным пролить свет на его семейную тайну. Вместо этого он откопал скелет в шкафу. Да ещё какой! После сцены в кабинете высочайшем кабинете, «Звездочёт» чувствовал себя на редкость погано.
— Это тебе не разглядывать звезды с планетами в телескоп! И не точить напильником заусенцы на модели! В этих случаях тебя грязью никто не обольёт! Не иначе, мать с типом из Королёва оказались правы — не надо трогать прошлое?! Неужели, мой дед мог опуститься до такого?! — Недоумевал он. — Не верю! Но кто поверит мне?
Порывом предгрозового ветра из директорского кабинета вырвалась корреспондентка, и неприятности забылись. Стройные ноги несли её легкое тело, под блузкой вздымались небольшие, дерзкие груди, на плече раскачивались сумочка и зеркальная фотокамера.
Отметив у референток пропуск, девушка направилась к выходу, но возле двери внезапно замерла.
— Ой! Кажется, я забыла диктофон… — Спохватилась она.
Одна из граций поговорив по селектору, кивнула в сторону начальственного кабинета.
— Девчонка хороша! Замутить бы с такой! — Поймал себя на мысли Антон. — Но боюсь без денег, престижной работы, богатого и влиятельного папы, мои шансы нулевые…
Когда девушка снова появилась в приёмной, он направился к ней. От пышных волос доносился едва слышный свежий аромат.
— Простите, откуда ваше издание узнало про Миланевского, «Радугу» и космический полёт?
— Без малейшего понятия! Порой, редакция не раскрывает источников даже для нас — корреспондентов… — Не сбавляя шага бросила она.
— Можно и мне визитку?
— Я бы дала, да они так быстро расходятся при моей работе…
В другой раз, Антон поспешил бы ретироваться, но сейчас…
— Раз с ней у меня шансов никаких, то и терять мне тоже нечего! — Решил он.
— Иными словами, сенсаций с меня не взять?
— Ну… Зачем так категорично… Хотя, в целом верно!
Девушка ступила на лестницу, «Звездочет» не отставал.
— Но я могу поведать столько интересного!
Она хотела было ответить, да поскользнулась на отполированной за годы каменной ступени. К счастью, Антон успел подхватить охнувшую корреспондентку, не забыв попутно оценить мягкость её ягодички. Та сердито взглянула на спасителя, но смолчала.
Дальше спускались молча, а на втором этаже девушка внезапно изменилась в лице.
— Я куда-то дела пропуск…
— Когда успела-то?! — Ухмыльнулся про себя Антон.
— Плохо! — Произнёс он вслух. — Придется возвращаться в приемную, просить, объясняться… Я вот прохожу без всяких бумажек…
— Как можно?! Это же режимный объект!
— Вот так! Не правда ли странно, после всего сказанного в адрес близкого мне человека?
— Пожалуй!
Внизу показался холл, и почти стертая мозаика на его полу, изображающая обрамленный хлебными колосьями циркуль и логарифмическую линейку.
— Если я выведу вас отсюда, получу визитку?!
— Why not?!
— Идём!
В этот раз охранник пристально изучал свою восьмигранную фуражку, и незаметно прошмыгнуть во двор оказалось проще простого.
Контейнер тоже успели увезти, а на заросли одичавшего кустарника возможностей Белоконя уже не хватило. Продираться сквозь них на пару с девушкой не хотелось, и Антон решил поискать иную дорогу к лабораторному корпусу.
Скрытая от посторонних сторона института выглядела совсем уныло. Обвалившиеся куски штукатурки обнажили кирпичную кладку, и она краснела израненной плотью как в фильмах о живых мертвецах. Зато пестрели логотипами ведущих мировых компаний кондиционеры, и капающая с них вода превращалась на асфальте в весёлые ручейки.
— Какой интересный экземпляр! — Присаживаясь на корточки возле чугунного люка, воскликнула корреспондентка.
— Ну, ты даешь! — Удивился Антон. — Что здесь такого?!
— Не скажи! Рисунки на люках могут поведать о многом! Знаю о чём говорю, репортаж о них делала! Сама, лично нашла возле Манежной площади два экземпляра конца девятнадцатого века, с клеймом «Мюр и Мерелиз», а уж про двадцатые и тридцатые годы можно диссертацию писать! Этот люк явно не стандартный! Видишь молнию?! Значит он связной! А вот это…