Окончив представление так же неожиданно, как и начав, фокусник с командой оставил парочку стоять на уличной брусчатке. Варвара сжимала в руках забытый артистами букет.
— Бумажные цветы! Как на похоронах! Тьфу! — Брезгливо морщилась она.
Прежде чем журналистка опомнилась, Антон швырнул её фальшивый букет в ближайшую урну, заодно, отправив следом свой пломбир. Ему расхотелось, есть то, над чем водил руками подозрительный чужак. Наблюдая за ним, Варвара не заметила, как её мороженное шлёпнулось и растеклось по брусчатке.
— Я ничего не узнала про Наталью Буяк… — Как бы невзначай бросила она. — Умные люди дали понять, что она может выполнять деликатные поручения большого шишки или богатея…
Антон хотел было ответить, но запустив руку в карман, понял, что тот пуст. В то, что прибор мог выпасть, слабо верилось, а странных фокусников след простыл.
— Красава! — Ехидно ухмыльнулась Варвара. — Сначала чемодан, теперь прибор! А «Машей-растеряшей» всю дорогу звали меня! Эй! Ты куда намылился?
— Позвать полицию…
— Валяй! Представляю, где ты окажешься после того как заявишь о краже хреновины, сводящей силу трения к нулю!
— Ладно, забей! — Сменив гнев на милость, журналистка увлекла Антона к ближайшей свободной скамейке, а присев, распахнула свой ноутбук.
— Чего говорить, с чемоданом я облажался конкретно! — Вздохнул Звездочёт. — А с другой стороны, что было делать?! Не бросать же истекающего кровью отца?! День себе места не находил! Потом, понял, что кроме значка с канализационного люка у меня ничего нет! На моей фирме имеется математическое светило, профессор с чуть ли не мировым именем! Правда, работы у него почти нет, держат за свадебного генерала. Сходил к нему. Короче, уголком с буквой «О» обозначается постоянная Оэлэ!
— Постоянная кого? — Варвара ожидала окончания загрузки.
— Оэлэ — голландский математик, автор теории многомерных нестабильных пластов. Правда, в научных кругах её принимают не все, считая бредом сумасшедшего…
— И, что с того?
— Пока не знаю! Но меня тот значок конкретно выручил!
— Обидно до соплей, что чемодану ноги сделали, но проехали! Помнишь, Белоконь упоминал о секретарше Миланевского? Представляешь, мне удалось её найти!
— Фантастика! Вот бы с кем поговорить!
— Не выйдет! Уже два года как она ушла из жизни… Маленькое отвлечение! Да будет тебе известно, что столетие академика Миланевского широко отмечалось в заграничных научных кругах. В Германии, куда в середине 90-х перебралась Маргарита Терёхина, прошла большая конференция. Немецкое телевидение взяло у неё интервью. В эфир оно пошло не полностью и в переводе, но мне удалось отыскать оригинальный материал. Смотри! — Варвара повернула компьютер в сторону Антона.
Лицо женщины с прямой осанкой и пронзительным взглядом избороздили глубокие морщины, но им оказалось не под силу уничтожить её красоту.
— Внесший огромный вклад в науку, академик Миланевский, к сожалению, мало известен, как человек. Проработав не один десяток лет с этим выдающимся ученным, что вы расскажете о нём? — Закадровый голос корреспондента звучал с легким акцентом.
— Мне не доводилось больше встречать таких целеустремленных людей, как Александр Андреевич! — Маргарита Терехина говорила с трудом, делая продолжительные паузы между фразами, но четко и уверенно. — Все его деяния и помыслы, подчинялись одной идее! Возможно поэтому, он и не создал семью, не слушал джаз, не занимался спортом, не копался в огороде, и машину не водил… Его домом стала работа, хотя он и имел квартиру в одном из престижнейших районов Москвы!
— Ерунда какая-то! — Недоверчиво воскликнул Антон. — Самолёты, подводные лодки, космические корабли он ради какой-то великой, но непонятной цели конструировал!
— Дальше смотри! — Цыкнула на него Варвара.
— Как могло случиться, что академик Миланевский так рано ушёл из жизни, на самом пике карьеры?
— Последний год выдался очень тяжёлым для Академика. После неудачного эксперимента не стало одного замечательного человека, талантливого молодого ученного, в котором он видел свою смену…
Услышав это, Антон машинально сжал запястье спутницы, и та не стала отнимать руку.
— Но не пав духом, а работал ещё больше и больше! — Продолжала Маргарита. — Его убеждали снизить эти запредельные нагрузки, позаботиться о здоровье, но… Тот страшный день начался как обычно, но уже к обеду Александр Андреевич, насвистывая, расхаживал по институтским коридорам, чего никогда не бывало раньше. Потом он предупредил меня, что отлучится на пару — тройку часов, и исчез, не воспользовавшись служебной «Волгой»…