- Злодеев и разбойников всегда влечет к тому месту, где они разбойничали, - вмешался в разговор Торба.
- Пусть только посмеет подойти… - насупившись, пригрозил Вершемет. - Нет, побоится! - уверенно добавил он.
Ларсеном на пароходе интересовались мало, и лишь Лейтэ напоминал вахтенным, чтобы следили, не появится ли браконьер где-нибудь поблизости от парохода.
30 апреля Кар оповестил экипаж, что на следующий день над островом Лунной Ночи будет поднят советский флаг.
Первое мая экипаж «Лахтака» праздновал торжественно. Разноцветные флажки украшали мачты парохода. По международному коду это означало: «Да здравствует Первое мая!» Целые сутки Торба, Шелемеха и Ковягин возились в кочегарке и в машинном отделении, наводя там порядок. Впервые за зиму все по-настоящему постриглись и побрились. На палубе вывесили стенгазету.
После вкусного завтрака все, за исключением вахтенных, сошли на лед и построились. Павлюк положил иа плечи очень длинный флагшток. Зорин держал в руках красное полотнище. Вся команда готовилась в поход на остров. Впервые сходил на берег Кар. Где-то в глубине души он скрывал свою тревогу, но не мог не принять личного участия в водружении советского флага над островом. К большому удивлению, из всего экипажа только механик Торба отказался идти на берег. Он ссылался на свои ревматические ноги и уверял, будто чувствует в них боль. Его хоте,ми повезти на нартах, как это решили сделать со Степой, но он безоговорочно отклонил это предложение.
- Я понимаю - везти мальчика, по такое старое чучело, как я… К тому же меня берег вовсе не интересует.
- А мне казалось, наоборот, - удивленно заметил гидролог, - что вам очень хочется посетить остров.
Механик глянул себе под ноги, пожал плечами и ничего не ответил.
Моряки построились в колонну по трое в ряд и пошли на остров. За колонной катились парты, в которых сидел Степа. Матросы тащили нарты по очереди. Хотя юнга и протестовал против того, что его везут, и несколько раз хотел вылезти на лед, чтобы идти вместе со всеми, но ему это решительно запрещали.
На острове, взойдя на ближайший холм, Кар велел крепить флагшток. Он решил не отходить далеко от парохода. Набрав камней, моряки сложили , из них высокую пирамиду и водрузили на ней флагшток.
Кар стал на высокий камень, как на трибуну, и громко произнес:
- Остров Лунной Ночи объявляется территорией Союза Советских Социалистических Республик.
Лейтэ потянул за линь, и красный флаг поплыл вверх. Моряки громко закричали «ура!», и, когда флаг остановился наверху флагштока, прогремели один за другим пять залпов из ружей. После первого же залпа Зорин и Шелемеха молча, словно чего-то ожидая, обернулись лицом к пароходу. Когда утихли выстрелы, моряки услышали гудок. Этот гудок был не очень громким, но он чрезвычайно всех взволновал. Все удивленно и вопросительно глянули друг на друга, ничего пе понимая.
- Для этого Торба и остался на пароходе, - объяснил Зорин.
- А мы работали целые сутки в машинном, - добавил Шелемеха.
Глава XII
На следующий день над островом пронеслась последняя зимняя вьюга. А еще через день Вершемет и Эльгар ушли е очередной охотничий поход.
Тем временам на «Лахтаке» начался настоящий ремонт.
Ремонтировали каюты и камбузы, наводили порядок в машинном отделении и кочегарке. Кар перевел команду с зимнего положения на летнее, то есть расселил моряков по каютам, так как в твиндеке, где они зимовали, было уж очень тесно и темно. Для этого переселения, кроме всего прочего, надо было наладить паровое отопление. Когда Торба потер как-то пальцем нос в знак того, что топлива мало, Кару пришла в голову мысль - взять запас топлива с острова Лунной Ночи. На острове были нефть и плавник. Плавник, облитый нефтью и наполовину смешанный с углем, мог бы удовлетворить потребность «Лахтака» в топливе.
Но если можно было бы с большим трудом доставить плавник, лежавший не дальше как за милю от парохода, то доставить нефть через весь остров казалось совершенно невозможным. Кар решил, подготовляя каюты и машинное отделение, не спешить с переходом наверх.
Однако Торба догадывался, что капитан что-то задумал, только ни с кем об этом не делился.
Оба охотника вернулись неожиданно скоро и к тому же без добычи. В глазах Вершемета пылали гнев и возмущение. Никому ничего не говоря, он прошел прямо к Кару. Вынул из кармана оборванный кусок черной материи и бросил ее на пол.