На другой стороне, от белого облака жасмина, нависшего над беседкой, отделилась женская фигура и начала медленно удаляться. А вода прибывала быстро – вот уже слышно ее ядовитое дыхание под самым настилом, и запах гари становится все противнее.
- Эй! Вода прибывает! – нерешительно крикнула Кристина.
Даже и не крикнула, а просто сказала вслух. Но женщина обернулась, скользнула тревожным взглядом по мосту и, будто, не заметив ни девочки, ни собаки, двинулась дальше.
- Мама?
Нет, быть этого не может. Мама моложе и полнее. Эта изможденная путница с желтым лицом и тусклыми, обвисшими прядями просто на нее похожа.
- А вдруг это мама? Канг, вдруг это мама?!
Канг молчал, только дышал напряженно, высунув язык.
Жижа, алчно причмокивая, лизала бамбуковый настил моста, и Кристя отступила.
Тем более, что откуда-то наползли удушливые клубы дыма, заволокли и беседку, и исчезающую фигуру, катились по мостику навстречу Кристине. Вот-вот доберутся, схватят серыми щупальцами за шею, заберутся в ноздри, перекроют воздух. В горле запершило. Ноги сами понесли прочь, а за спиной раздался такой сильный стук, словно по мосту бежала целая армия. Стало так страшно, что, если бы не Канг, Кристя бы, наверное, умерла от страха.
Но она не умерла, а проснулась и поняла, что стучат в дверь.
- Кристина! Кристина! Открой!
- Что случилось? – откашливаясь, спросила она.
У вечно флегматичного и безмятежного Юры дергался глаз. Круглое лицо вытянулось, а пухлые губы мелко дрожали.
- Маме плохо, я уже вызвал скорую.
Еще не переварив толком услышанное, Кристя бросилась на кухню и остолбенела. Мама лежала рядом с коробкой, набитой ворохом смятых газет. На лице застыла болезненная гримаса, темные пряди разметались по полу, с халата отлетела пуговица, и он разъехался прямо на животе.
- Мама, мама! – Кристина трясла теплое плечо, мамина рука безвольно колыхалась, но глаза оставались закрытыми.
- Кристина, не надо, не тормоши ее. Мы не знаем, что с ней, как бы хуже не сделать. Звонят! Скорая приехала!
Юрий убежал открывать двери, а Кристина вдруг увидела, как из-под маминых сомкнутых ресниц выкатилась слезинка. Прочертила мокрую дорожку и затерялась в спутанных волосах.
- Мамочка, мамочка, прости меня! Прости!
- Вы дочь? Отойдите, пожалуйста, не мешайте.
Высокий, плечистый врач вежливо, но твердо, попросил Юру освободить кухню и забрать с собой ребенка.
Кристина стояла за дверью, прислушивалась, и одновременно молилась скороговоркой. Своими словами просила, умоляла бога, чтобы мама осталась жива. И тогда уже она никогда, никогда больше не станет ее огорчать. И всегда будет спрашивать, чем помочь. И подтянет учебу. И будет обнимать, и целовать, как ябеда Алешка свою маму Свету. Она все-все для нее сделает, только бы мама была жива и здорова.
Дверь распахнулась, пришлось посторониться. Маму вынесли на носилках, и Кристина заторопилась следом, вниз по лестнице. Ей разрешили поехать в скорой, а Юра следовал за ними на своем стареньком опеле.
В тусклом свете мамино лицо казалось совсем желтым, вокруг глаз легли темные круги, нос заострился, а уголки губ съехали вниз. Совсем на себя не похожа…
«Это была она!»
Кристина закусила губу и впилась ногтями в ладони, чтобы не закричать или не разрыдаться.
Она вспомнила сон так резко и ярко, что в ушах раздались шлепки густой черной жижи о мост, а в носу защекотало от запаха гари.
«Это была мама. Я могла ее спасти, а я смалодушничала! Что теперь будет?»
- Мама, мамочка, пожалуйста, очнись! Я все для тебя сделаю! – зашептала Кристина, и мама вдруг прерывисто вздохнула.
Показалось, что она сейчас откроет глаза, но нет. А может и не вздохнула, может машину тряхнуло на повороте.
Пожилая медсестра бросила на Кристю понимающий взгляд, но ничего не сказала.Вслух. Однако, обострившееся до предела чутье донесло до Кристи незнакомый, чуть надтреснутый голос:
- Еще одна… когда уже это кончится. И возим, и возим. Впору об эпидемии объявлять, а они все замалчивают.
- Какая эпидемия? – не выдержала Кристина.
- Что? – растерянно переспросила женщина.
- Вы сказали – эпидемия.
- Ничего я не говорила.
- Пожалуйста, пожалуйста, мне надо знать!
- Да никто ничего не знает. Просто участились случаи инфарктов и инсультов. Косит всех подряд. Скольких уж перевозили. Весной грешили на эпидемию гриппа. Думали, что осложнения. А уже и весна прошла и лето, и вот уж осень настала, а народ все мрет.
- Мама умрет?!!!
- Да нет, нет, твоя мама не умрет, - спохватилась собеседница, - не все же умирают.