- Ты ударилась башкой об коралл и пошла ко дну, - слышу спокойный голос.
Мужской голос. Дергаю головой вправо и, встретив уже знакомые глаза, убеждаюсь, что права в своей догадке.
- Опять ты! - восклицаю грубо - мне неприятно, что мы встретились при таких нелестных для меня обстоятельствах.
- Я. Ты тонула, а я, между прочим, тебя спас, соседка-сталкерша. - Голос не сердитый, а нежный и ласкающий, а взгляд… если я и тонула, то в этих беспощадных омутах. - И вернул к жизни, сделав искусственное дыхание.
Так вот откуда это ощущение, словно я шина, которую накачивают, с каждым нажатием на насос впуская новую изрядную порцию воздуха.
Он склоняется ближе ко мне, я инстинктивно отклоняюсь все дальше, и чтобы не упасть, вынуждена опереться на локти. Больше отступать мне некуда. Нависая надо мной, он победно улыбается, делает еще движение вперед и накрывает мой рот своим. Его рука удерживает меня под голову, лишая последней возможности избежать его губ. Целует жадно, страстно, буквально втягивает меня в себя, засасывает, будто хочет заглотить целиком.
Я беспомощно хватаюсь за него, отвечая с не меньшей жадностью и пылом - не иначе виной всему недавний обморок, - и сознание едва снова не ускользает от меня, но в последнюю секунду блондин меня отпускает. Точнее, освобождает мои губы, но продолжает крепко держать в руках, я даже не почувствовала, что он притянул меня к себе и расположил на своих коленях.
- Не смог удержаться, - в интонации и дерзком взгляде ни намека на чувство вины.
- А “извини”? - спрашиваю все еще с хрипотцой в голосе, но теперь причина ее совершенно в другом.
- Не извиню, - криво усмехается случайный спаситель. - Давно этого хотел.
- Когда давно? Мы впервые увиделись позавчера.
- Вот с тех пор и хотел.
И улыбается так… мило, так обезоруживающе, так… провокационно и порочно. А эти губы… манят и дразнят. Напоминают о недавнем поцелуе и сводят с ума.
Ах, что это был за поцелуй! Мои губы горят и требуют продолжения. Никто никогда не целовал меня так, как этот блондинистый мачо. Правда, ни у кого и никогда особо не было на это шансов. Но этот альфа-самец и не ждал свой шанс, он просто взял себе то, что плохо лежит. А плохо лежу сейчас я.
Эта мысль заставляет меня заерзать в его руках, но, понимая, что так я трусь о его обнаженные пресс и бедра, я замираю.
- Наверное, ты уже можешь меня отпустить, - говорю, опустив взгляд с его лица на загорелую грудь, вид которой заставляет меня заволноваться еще сильнее, и я стыдливо отвожу глаза на кажущийся безопасным сгиб его локтя.
Но это не помогает - я чувствую, как горят щеки.
- Отпустить не могу, - я его не вижу, но слышу по голосу, что он вновь усмехается, - но если тебе лучше и ты готова отправиться домой…
- Готова! - тороплюсь уверить его, в действительности думая “Нет-нет-нет, не хочу уходить, хочу остаться и смотреть в эти прозрачные как озеро, затянутое льдом, глаза, а не мечтать о них”.
- …я отнесу тебя, - договаривает он, ничуть не запнувшись о вставленную мной реплику.
- Я сама! - в выражении протеста я невольно повышаю голос и, услышав это, пристыженно замолкаю, не договорив.
- Сама ты не можешь, поверь мне, - теперь я вижу эту ленивую усмешку, что скользит по влажным губам. - Ты к кораллу не только затылком, но и ногой приложилась. Не чувствуешь жжение? Потому что она мощнецки покраснела.
- Ты осматривал мою ногу?! - сгорая от стыда и возбужденного волнения от одной мысли, что он не только смотрел, но и касался моей ноги, левая ступня сразу начинает пульсировать, и я непроизвольно поджимаю ее под себя, будто пытаюсь спрятать.
- Я тебя всю осмотрел, пока вытаскивал со дна и эм… приводил в чувство.
Его явно забавляет мое смущение и тот факт, что я полностью в его власти, раз лишена возможности передвигаться самостоятельно. Об этом свидетельствует его самодовольная ухмылка, которая должна бы меня взбесить, но я очарована ею, непостижимо заворожена. И еще гуще заливаюсь краской, произнося тихое:
- Спасибо.
- Агатка! - слышу встревоженный голос Дашки, перекричавший нарастающий шум двигателя моторки.
Поворачиваю голову на звук и вижу приближающийся катер, с носа которого почти наполовину свешивается ее тоненькая фигурка.
Непонимающе оглядываюсь по сторонам, мысленно стыдясь того, что с тех пор, как пришла в сознание, о подруге ни разу даже не вспомнила.
- Я поднял тебя на свою лодку, до вашей тащить было слишком долго. И кому звонить с отчетом о твоем спасении, я не знал.