Признаться, была у меня и другая теория, и чем дольше я тут находился, тем больше склонялся именно к ней. Никакой это не эксперимент, слишком много несостыковок, несуразиц, а если, все же, пытаться их объяснить логически, то все это действо принимает просто космические масштабы. Нет, все должно быть проще. Хотя и не исключает абсолютно ничего, сейчас мне не трудно было поверить во что угодно. Во-первых, я так и не встретил абсолютно ничего знакомого. Ни растения, ни деревья, ни зверье не были виденными мною ранее. Слишком нереальные формы принимали местные флора и фауна, слишком смертоносные. Здесь все было чужое, странное, невозможное, особенно для Земли. И да, я почти был уверен, что нахожусь где-то еще, только не на своей планете. Был выкраден инопланетянами и благодаря их вмешательству приобрел новое тело для жизни в их зверинце? А почему бы и нет? Последнее время весь интернет забит съемками НЛО и прочими научными фактами, доказывающими их существование. Так что все вполне возможно. Удручало лишь то, что все это происходит с разумными существами, брали бы себе тех же земных хищников, ну, зачем творить такое с людьми? Захотелось соединить звериное тело и человеческий разум? У вас получилось, суки. А теперь просто ждете, какая из особей окажется наиболее живучей и приспосабливаемой? А это значит, что слежка ведется постоянно, и все подобные мне бедолаги постоянно находятся под колпаком.
После этих размышлений я стал чересчур осторожен и скрытен. Научился бесшумно передвигаться, подкрадываться, бить насмерть и уходить незамеченным, поглощая силу со все большего и большего расстояния. Многообразие противников просто воображало и заставляло приспосабливаться и вырабатывать все новые и новые методы ведения боя. Иногда брал нахрапом, врываясь в самую гущу и устраивая настоящую бойню, иногда убивал по одному, заставляя разъяренных чудовищ носится вокруг, в поисках неизвестного противника. Все это учило меня выживанию, делало сильнее.
Но каждый день приносил все новые и новые странности, разбираться с которыми просто не хватало времени. Всегда нужно было или бежать, или ждать, залегши в засаде и следя издалека за приближением очередной хищной твари, или спасаться бегством, что бы в большинстве случаев вернуться и учинить жесткую расправу, но только уже по моим правилам. Жизнь здесь кипела везде, и стоило лишь отвлечься или пропустить хоть что-нибудь, или не обратить внимание на, казалось бы, не заслуживающие внимания моменты - и все, ты почти труп.
Был однажды казус, заставивший меня драпать со всех ног, без оглядки, и без мыслей о мести. Просто не обратил внимания на копошащихся неподалеку жуков, дерущихся за кусок чего-то явно малосъедобного, но для них, по-видимому, особенно ценного. При этом они издавали такой противный стрекот, что, не вытерпев, просто шмякнул по ним ладонью, раздавив сразу с десяток. И забыл о них, продолжая следить за странными костяными гребнями, перемещающимися метрах в ста от меня в глубокой траве. А потом что-то вжикнуло и впилось в локоть, потом еще, и еще, словом, не обратить на это внимание я не мог. И потому спасся. Земля вокруг вспухла зевами сотни тысяч крохотных норок, выпуская наружу целый сонм жужжащих насекомых, зависающих на некоторое время в воздухе, а потом с артиллерийской точностью и скоростью врезающихся в меня и начинающих грызть. Жвалы стрекочущей мелочи были просто нереально мощны, вскрывая мои костяные пластины за считанные секунды и не оставляя никакого сомнения в том, что все это полчище запросто разберет меня по кусочкам. Драпал я тогда знатно, подгоняемый безумным стрекотом пустившихся в погоню жуков, но как только открытое пространство кончилось, лесное пространство создало преследователям существенные проблемы и они отстали. Это был полезный урок, хоть едва и не стоивший мне тогда жизни, но его я усвоил.
Кроме этого иногда убивать начинала погода. Несколько раз, встретившись с этим феноменом и научившись различать его приближение, старался как можно быстрее выйти за пределы его воздействия. К примеру, иногда пространство диаметров от двух-трех, до нескольких десятков километров попадало в очень неприятную аномалию, понижающую температуру до нереально низких показателей. Речь шла даже не об инее, а о количестве зверья, просто промороженном заживо, насмерть. И тогда я спасся опять-таки чудом, добивая встречающихся на пути таких же, как и я, беженцев, и только тем и выживая.