Короткие гудки возвестили о нежелании Минаева продолжать разговор. Это был конец. Впору было вешаться или менять специальность. Слесарь? Электрик? Или на каком там факультете учился Соломатин… На сатанинском?
И снова накатила злость. Ныть и печалиться с пледом, какао и зефирками Лера не умела. А вот злиться – очень даже. И очень жаль, что до Соломатина простым отребьям из среднего класса не добраться без предварительной записи к его секретарше. Потому что очень хорошо было бы посмотреть в наглую рожу и спросить: «Ты незаконно выкупил землю. Ты собрался сносить особняк и выселять сотню псин в никуда. И ты реально думаешь, что наказать за это надо меня? Совесть свою тоже увольнять будешь?»
Нет. Уйти из профессии – значит поджать хвост перед Соломатиным. Как будто Лера взяла поиграть чужой совочек, дядя погрозил пальцем, она вернула игрушку и снова стала прилежной девочкой. Ха! Не дождётся. Она останется журналистом, даже если какое-то время придётся писать про помаду.
Лера мстительно фыркнула и посмотрела на своего безмолвного колючего друга.
– Слышь, Кошак? Мы ещё прорвёмся. Скоро будешь стоять на таком гламурном столе, что даже придётся поменять горшок.
Палец сам отыскал в телефонной книге Настю Тихонову, и через мгновение Лера услышала длинные гудки. Пришло время порадовать «девочек». Скоро в их издании будет работать хоть один приличный журналист.
– Ты что-то у меня забыла? – холодно выдала Настя вместо приветствия.
– Эм… Нет вроде… – Лера нахмурилась. Даже она отошла после бодуна, а уж Тихоновой с её шампунем должно было полегчать гораздо раньше. Так что за тон?
– Тогда мне надо работать, если не возражаешь…
– Нет… То есть… Стоп, подожди. Я как раз насчёт этого.
– Насчёт чего?
– Ну, помнишь, ты предлагала мне поработать у вас на время декрета…
– Я? Нет. Ты просила, – Настя выплёвывала слова, как вишнёвые косточки.
Конечно, теперь будет злорадствовать. Из-за того что с утра Лера была честной. Мстить за правду – как это по-соломатински!
– О’кей, допустим. Я подумала, что не такая уж плохая идея… Можно попробовать что-то новое…
– Ну нет, Лера, – Настя усмехнулась. – Говори прямо: никуда больше не взяли?
– Да, а с чего ты?..
– Месяц назад закрылся «Мегаполис», полгода назад – «Hot». Безработных журналистов пруд пруди. Везде надо либо писать под заказ, либо платят копейки. И только у нас американский владелец, которому на курс рубля как-то плевать.
– То есть ты знала, что меня никуда не возьмут?..
– Ни секунды не сомневалась, – безжалостно отрезала Тихонова. – Дело уже не в квалификации, Лер. На место, которое освободилось в нашем журнале, стоит очередь из тридцати соискателей. Я могу замолвить за тебя словечко, попросить главреда тебя глянуть вне очереди… Но с твоим отношением… Вряд ли тебе что-то светит.
Вот тебе и тихоня Тихонова! Белокурый ангелочек с мурлыкающим голоском Мэрилин Монро! Значит, журфак даром не прошёл?..
– Тогда, может, замолвишь? – Лера сдержала сарказм.
– Я бы замолвила. Если бы утром ты повела себя как нормальный человек. А ты… Ты даже не можешь вежливо попросить, когда трезвая.
Лера медленно втянула носом воздух. Сосчитала до десяти. Потом до пятнадцати.
– Пожалуйста. – Одно-единственное слово пришлось выдавливать, как пасту из тюбика. – Ты не договоришься с главредом насчёт меня?
– Посмотрю, что можно сделать. Жди звонка. Всё, мне пора.
И Тихонова, не дав Лере опомниться, отключилась.
Полтора часа тянулись дольше, чем вся трилогия «Властелин колец» с перерывами на рекламу. И даже после этого вопиющего садизма Лера не удостоилась звонка. Телефон жалобно пискнул сообщением: «Собеседование сегодня в 17:16». Не в четырнадцать, не в пятнадцать – именно в шестнадцать минут. Видимо, проверка на вшивость. Что ж, пунктуальности Леру учили с детства.
Парадный пиджак слегка утратил первозданную красоту, поэтому пришлось его как следует встряхнуть и даже пробежать утюгом. Вытащить из сушилки новую футболку. Белую. Почти офисный планктон! Армейские штаны сменились чёрными джинсами, берцы – кедами. Эдак недолго и обабиться! А… Была не была. Красота требует жертв.
Для галочки потягавшись с кудрями расчёской, Лера тряхнула гривой, глянула в зеркало, поморщилась от сходства с Шер и, перекинув через плечо рюкзак, отправилась в святилище женской публицистики.
Редакция журнала «Gloss» поражала расходами на дизайнеров. Пожалуй, на деньги, которые содрал с руководства какой-то выпендрёжник за чёрно-белые стены и светильники, похожие на стекающие ртутные сопли, можно было бы накормить детей Ботсваны.