Она ничего не поняла из того, что он говорил. У неё на уме была только Флорида.
Она подала ему стакан. Синее пламя примуса шумело под кастрюлей . Она сняла крышку и увидела, что жидкость так и бурлит от жара, но было слишком темно, чтобы понять, пора ли засыпать картошку.
Ты в некотором роде из другой культуры. - продолжил он. - Культуры одного человека. Культура - это развитая статическая структура качества, способного на Динамические изменения. Вот что ты такое. И это самое лучшее определение тебя из всех когда-либо придуманных.
Ты можешь считать, что всё, что ты думаешь, и всё, что говоришь, - это просто ты сама, но язык, которым ты выражаешься, и ценности, которые есть у тебя, - результат тысячелетий культурной эволюции. Всё это как бы свалено в кучу, детали которой кажутся совсем несвязанными, а в действительности это часть громадной ткани. Леви-Штраусс постулирует, что культуру можно понять только путём совмещения процессов мысли с остатками её взаимодействия с другими культурами.
Есть ли в этом смысл? Мне хотелось бы записать остатки твоей памяти и попытаться с их помощью восстановить кое-что.
Она посетовала, что у него нет градусника на жаровне. Отломила кусочек картошки и бросила его в кастрюлю. Он медленно завертелся, но не зашипел. Она выловила его и откусила еще латука.
Ты когда-либо слыхала про Генриха Шлимана? - спросил он.
Какого Генриха?
Он был археологом, изучавшим руины города, который люди считали мифическим:
Трои.
До того, как Шлиман начал применять так называемую стратиграфическую технику, археологи были просто образованными гробокопателями. Он же показал, как можно раскапывать осторожно слой за слоем и отыскивать руины древнейших городов под более поздними наслоениями. Вот это, мне думается, можно сделать и с отдельным человеком. Я могу взять части твоего языка, твоих ценностей и проследить по ним древние структуры, заложенные столетия назад, то, что сделало тебя такой, как ты есть.
- Вряд ли тебе удастся получить многое от меня, - заметила Лайла.
Спиртное на него всё-таки действует, - подумала она. - Весь день он был так спокоен, а теперь не может заткнуться.
Она сказала: "Ну, парень, я попала в точку, когда попросилась ехать с тобой во Флориду".
То есть как это?
Я весь день думала, что ты из молчунов, а теперь ты и слова мне не даёшь вставить.
Вид у него стал как бы обиженный.
Ну да ладно, - продолжала она, - можешь задавать мне сколько хочешь вопросов.
Наконец, масло вроде бы достаточно прогрелось. Она ложкой с прорезью насыпала первую порцию картошки в кастрюлю. Зашипели пузыри и поднялось облако пара. - Как там наши бифштексы, подходят?
Ещё несколько минут.
Хорошо, - ответила она. Запах бифштексов, смешавшись с ароматом картошки от жаровни, вызывал у неё чуть ли не головокружение. Она даже припомнить не могла, когда ещё была так голодна. Когда пузыри поутихли, она вынула картошку ложкой, разложила её на полотенце, посыпала солью и запустила следующую порцию. Когда и эта была готова, она подождала, пока капитан не сообщит ей, что бифштексы готовы. Затем она подала ему тарелки, чтобы он положил бифштексы.
Когда он подал их ей вниз, она подумала: "Божественно!" и ссыпала с полотенца картошку на тарелки.
Капитан спустился в каюту. Они раскрыли откидные крышки стола, переставили тарелки, виски, воду и остатки картошки на стол. И вдруг всё стало готово. Она посмотрела на капитана, а он глядел на неё. - А ведь так может быть каждый вечер, - подумалось ей.
Ух ты! Бифштекс настолько хорош, что ей даже захотелось плакать. Жареная картошка! Ах! Салат!
Ты даже не представляешь, как это на меня действует, - пропела она.
Ну и как же? - спросил он с улыбочкой.
Это один из твоих вопросов? - Рот у неё был полон картошки, так что пришлось помедлить.
Да нет, - рассмеялся он, - вовсе нет. Мне просто хотелось узнать побольше о тебе.
Как в отделе кадров?
Пожалуй, да, для начала.
Он встал и наполнил стаканы.
Она подумала. - Родилась я в Рочестере. Младшая из двух сестёр.. Ты это хотел знать?
Минуточку, - прервал он. Встал. Взял блокнот и карандаш.
Ты, что, всё это будешь записывать?
Конечно.
Да брось ты.
Почему.
Не хочу я этого.
А что плохого?
Давай просто поедим, отдохнём и будем друзьями.
Он слегка нахмурился, пожал плечами, снова встал и отложил блокнот в сторону.
Откусывая следующий кусок мяса, она пожалела, что сказала это. Если уж хочешь поехать во Флориду: - "Да ладно, задавай свои вопросы. Я вообще-то люблю поговорить."
Капитан подал ей стакан и подсел рядом.
Ну хорошо, что ты любишь больше всего?
Поесть.
А что ещё?
Ещё поесть.
Ну а потом?
Она подумала. - Да вот то, чем мы сейчас занимаемся. Ты обратил внимание на зарево города за мостом. Вдруг оно стало таким прекрасным.
Ну а кроме?
Мужчин, - засмеялась она.
Какого рода?
Всяких. Таких, которым я нравлюсь.
А чего не любишь больше всего?
Зануд: Как та продавщица в магазине. Таких, как она - миллионы, и я не люблю их всех и каждого. Вечно выпендриваются, пытаются унизить других: В тебе это тоже есть, знаешь?
Во мне?
Да, в тебе.
Когда же это?
Сегодня днём. Ты так распинался о корабле, которого никогда не видал.
Ах вот что.
Просто не будь занудой, и мы с тобой поладим. Я злюсь только на зануд.
Ну и кто же по твоему зануды? - спросил капитан.
Люди, которые считают себя лучше других.
А ещё что?
Много всякого.
Например.
Есть многое, чего мне не хочется. Не хочу стареть. Не терплю в людях занудства. Да я уже это говорила.
Она поразмыслила. - Иногда мне не хочется быть такой одинокой. Знаешь, мне думалось, что у нас с Джорджем действительно всё получится. И вдруг появляется эта Дебби, и он теперь со мной даже не хочет знаться. Я ведь ему ничего не сделала. Просто зануда.
Что-нибудь ещё?
- Тебе всё мало? Нет какой-либо определенной вещи, которая бы расстраивала меня всегда. Я даже и не знаю, что это до тех пор, пока оно не случится.- Она глянула на него.- Иногда на меня что-то находит, и мне становится страшно. Так случилось сегодня днём.
Что?
Когда ты завёл мотор.
Это был сильный ветер.
Не просто ветер. Ни на что не похоже. Как будто бы надвигается шторм, а у меня нет дома. Мне некуда деться. - Она откусила ещё. - Мне нравится твой корабль. У тебя здесь штормит?
- Да. бывает, но он как пробка. Волны просто перекатываются через него.
- Это хорошо. Мне такое нравится.
- Как это ты оказалась одна на такой реке?
- Я не одна. Я с тобой.
Ну тогда вчера вечером.
Да не была я одна, - рассмеялась она.- Ты что, не помнишь? - Она протянула руку и потрепала его по щеке. - Не помнишь?
До того, как мы познакомились.
До того, как я познакомилась с тобой, я была одинокой не больше пяти минут.
Я была с тем ублюдком, Джорджем, забыл?
Всю весну я копила деньги, чтобы поехать с ним в это путешествие. А потом он так со мной обошёлся. Они даже не отдали мне мои деньги:. Ну да не будем больше говорить о нём. Его больше нет.
И куда же вы направлялись?
Во Флориду.
Ах вот что! - воскликнул капитан. - Поэтому-то ты и хочешь поехать со мной туда?
Ага.
Пока он размышлял над этим, она принялась за салат. - Не поступай больше так со мной, - продолжила она. - Давай набьём яхту продовольствием, а?
Ты всё-таки не ответила мне на вопрос. До того, как мы познакомились, до того, как вы сошлись с Джорджем, почему ты не была замужем?
Я была замужем. Давно.
Разведена?
Нет.
Ты всё ещё замужем?
Нет, он погиб.
Вот как. Жаль.
Не надо жалеть.
Бифштекс был великолепен, но перцу бы надо добавить ещё. Она потянулась, взяла перечницу с полки, брызнула себе на бифштекс и подала её капитану.
Давно это было, - промолвила она. - Я о нём даже и не вспоминаю.