Я замолк. Взгляд "короны" сверкнул пониманием и тут же потускнел. Босс пребывал в задумчивости.
А я принялся ждать.
Арник раздумывал над моим предложением достаточно долго.
Я догадывался, моего босса смущала не моральная сторона вопроса. Обманывать, играть за двоих - обычное дело для нашей братии. И чем на большую сумму ты обманул, чем богаче твой выигрыш - честь тебе и хвала. Не обманывали тут только мертвых. В этом деле не спасала ни физическая сила, ни положение, ни связи. На такие дела обычно даже не жаловались. Ну, кто же признается, что тебя обули, как последнего чурбана и неудачника?
Даже отсутствие денег не было достаточным причиной для уверенности. Как раз наоборот - такого горемыку еще легче было вогнать в долги. Ведь, кто бедный, тот отчаянный. А излишняя отчаянность, - непозволительная роскошь, большой изъян. Кстати, я сейчас выглядел как тот самый "бедняк". Загнанный в угол, отчаянный, и потому готовый на все.
Вопрос для Арника Зака, как я понимал, заключался в другом, - соизмерим ли риск прибыли. Или по-простому - стоит ли игра свеч, овчинка выделки, и.т.п. Банда "Шестерых ножей" была не просто сборищем голытьбы с дубинами и ножами. И даже не умелой шайкой грабителей с большой дороги. Это были головорезы, не страшащиеся ничего и готовые схватиться за нож при любой возможности. И если они узнают, что их кинули, а потом еще узнают, кто... Возмездия ждать не придется. Оно будет скорым, жутким и кровавым.
Без вариантов.
- Не согласен, - хмуро отозвался мой покровитель, ни сколько не удивив меня своим ответом. - Твоя идея, должен признать, весьма не дурна. - Зак криво ухмыльнулся. - Но риск, малыш, риск! Допустим, некто из нашей общины решиться предупредить сиятельную об этом налете. Возможно, она ему и поверит. Возможно, все случится так, как должно, и мы окажемся при деньгах. Но! - Арник предостерегающе поднял вверх свой указательный палец, похожий на жирную колбаску. - А если кто прознает о моей причастности к спасению сиятельной? До или после налета - не суть важно. Ты понимаешь, чем это может мне грозить?
Вопрос не требовал пояснений.
- Я не рискну стать на пути "Шестерых ножей". Это небезопасно. К тому же, один из них служит при мне "зубом". Если они обо всем прознают и дадут ему наказ, то этого быка ничто не остановит.
- Согласен, что в таком деле самое главное, чтобы не было лишних ушей, - отозвался я. - Начнем с того, что я придумал этот план сегодня утром. И о нем, естественно, никому не рассказывал, а сразу пошел к тебе. Поэтому, о нем знаем только мы - ты да я.
- Это пока, - мудро ответил Зак. - Пока нас двое. Но чем больше людей узнает об этом, тем больше риск. А случай? А людская глупость? Оно завсегда так бывает. Думал, что в курсе только проверенные люди, а оно свистит из тех щелей, о которых даже и не подозревал. Риск, что про твой план прознают те, кому знать о нем вовсе не полагается, есть всегда. А все ниточки приведут ко мне. Поэтому я и не хочу рисковать. Так что я- пас.
Ответ был более чем разумен. Зак отступал. Но я не собирался сдаваться. Главное, что мой план Заку понравился. И пусть на первый взгляд он был достаточно рискованным (ха, да он рискованный и со второго, и еще бог знает с какого взгляда), моей задачей будет во чтобы то ни стало убедить Зака в обратном. Я должен буду не дать ему усомниться в реальности исполнения своего плана. И если риск велик, я должен буду или убрать его вовсе (что не реально), или подставить под удар кого-нибудь другого. Кого ни жалко.
Прибыль - риск. Прибыль - риск. Люди никогда не любили чрезмерно рисковать собой. Пусть рискует кто другой, а мы пожнем доставшиеся лавры. Разумно, что ни говори.
Что ж, если решить эту задачу по-другому никак нельзя, то вы получите этого "другого". Я дам вам такого дурачка.
-Поэтому я и не собираюсь втягивать в это дело всех нас, - заявил я. - Нашу общину. Я хочу провернуть это дело сам, один.
- Ты? Один? - Зак, казалось, опешил. Еще бы.
Я приготовился быть по-деловому честным, уверенным и убедительным. Если мой план не убедит Арника, то все мои идеи проваляться в темную бездну.
- Ну, во-первых, ты сам сказал, что чем меньше "ушей", тем лучше. О моем плане знаем только мы. Мы можем этим и ограничиться. Моя идея, твоя помощь. По-моему, куда уж как меньше. Это сводит риск быть разоблаченными к минимуму.
Зак кивнул. Он был согласен. Но держался настороже.
- Во-вторых, если к сиятельной поеду я, то в дело не придется просвещать никого из посторонних. Никаких сборов, ни каких советов со своими, никакого выбора гонца и всего такого прочего. Зачем привлекать лишние уши?
Арник снова кивнул в знак поддержки. Глядел внимательно, напряженно. Значит, понемногу проникался.
- В-третьих, если случайно кто-нибудь об этом прознает, и меня схватят "Шестеро ножей", то никто и не подумает перевести стрелки на тебя. Рук рассказывал о планирующемся налете? Да. Кто слышал о его словах кроме тебя и "рукавиц"? Я. Так что выходит, я все знал. И вполне мог самостоятельно решиться провести задуманное. Повестись на легкие деньги. С кем не бывает. Я же молодой, глупый.
- Но они могут тебя пытать. Что будет, если ты не выдержишь пыток и признаешься, что я тебе помогал? - В голосе никакого сочувствия в мой адрес - Зак дорожил лишь собственной шкурой.
- И что? Даже если я во всем сознаюсь и скажу, что действовал с твоей помощью, кому они поверят - мне или тебе? Ведь кроме нас двоих об этом уговоре больше никто не знает. Поэтому тут твое слово против моего. А что весит мое слово? Пшик. Пар на солнце. Так что в случае, если об этом прознают "Шестеро ножей", пострадаю только я.
Прибыль - риск. Прибыль - риск. Мои доводы были стройны и имели вес, так что доля риска для Зака значительно уменьшалась. И не мудрено - я ведь не зря корпел над этим под звездным небом.
- И последнее, - сказал я, и устало пожал плечами. - Я подхожу для этого дела. Как ни как я - уличный вор. С людьми каждый день сталкиваюсь. В тонкостях общения вроде неплохо понимаю. Язык подвешен. Умею говорить, но умею и слушать. Не болван какой-нибудь. Делов-то всего - приехать, добиться встречи, и объяснив, что к чему, получить деньги и вернуться. Даже врать не придется. Ужели не справлюсь?