И все же я оказался прав в своих прогнозах. Он не мог позволить себе не поверить мне. Ведь в его обязанности входило устранять не только угрозу, а даже и намек на нее. А то, что угроза была, он не сомневался. Только была ли это мистическая угроза от вымышленной банды с подручным колдуном, или более реальная, от слишком хорошо информированного и наглого паренька, он еще не решил.
- Стража! - кликнул он. Двери мигом распахнулись.
- Через десять минут приведите рыжего заморыша в главный зал. - Сказал и вышел вон.
- Надеюсь, он пошел за сиятельной, а не за палачом, - мелькнула у меня в голове шальная мысль. Мгновенно вдруг сделалось зябко. - Эти благородные сплошная морока, - подумалось мне. - За тем, чтобы говорить правду, - следи. За тем, чтобы говорить учтиво, тоже следи. Да, и еще не забывай заискивающе улыбаться, как дурачок, и через каждое слово вставлять титул или звание. Теперь я наконец-таки понял, для чего нужен протокол: чтобы эти расфуфыренные вместилища эгоизма не повыцарапывали друг другу глаз за одно неверно понятое слово.
<p>
***</p>
Вскоре появился слуга и двое охранников в лиловых туниках, и меня повели по коридору. Спустившись вниз по уже знакомой лестнице и миновав несколько светлых коридоров, мы попали в большую гостиную.
Я с интересом огляделся по сторонам - никогда еще мне не доводилось бывать в таких местах. В гостиной все обставлено в мягких зеленых тонах. Стены обиты шелком поразительного изумрудного цвета. Маленькие пуфики и кушетки покрыты чехлами того же оттенка. Салатовые портьеры приглашающее распахнуты, и потоки солнечных лучей, соблазненные радушным приглашением, заливали все вокруг. Меня заставили снять обувь, и мои ноги мгновенно утонули в шикарном ворсистом ковре, совершенно заглушающем любые шаги и щекочущем своими ворсинками.
А на изящном мягком диване, в компании с рыцарем-блондином, сидели они - хозяйки и правительницы страны роскоши и богатства.
Я быстро вспомнил, что поведал о них Зак.
"Семейство Вортексских, - сообщил он, - состоит из мужа, жены, дочери и сына.
Поместьем и всеми делами дома уже десять лет заправляет сиятельная Элайза Вортексская. Вот кто там истинный хозяин и на кого тебе следует применить все свои таланты. Сиятельной уже около сорока, а для женщин это тот возраст, когда они с остервенением цепляются не за уходящую молодость, а лишь за воспоминания о ней. К сему прикладывается извечное отсутствие дома любимого муженька. Вот и получается - молодые годы уже давно позади, а муж вроде бы есть, а вроде его и нет. А женщины ох как не любят неопределенности. Посему баба она крайне неуравновешенная, мнительная, сварливая и мстительная. Домашнюю челядь она подозревает во всех своих бедах, за что прислуге достается немалое количество розг.
А вот ее дочь, Эльвира Вортексская, девица что надо. Красивая, молодая, задорная кобылка, которой еще нет и шестнадцати. В самом, так сказать, соку. И целехонькая еще, понимаешь ли. Правда, характером она вся в мать: криклива, вздорна и самолюбива. Но это по молодости, лошадка ищет границы своего вольера. Мать в ней души не чает, балует дочь, как может. Та только рада этим воспользоваться.
Понял, малец?"
Да, теперь есть возможность самому убедиться, насколько хороши осведомители Зака.
Я медленно поднял голову и осторожно ощупал взглядом обеих женщин.
Сиятельная Элайза хоть и блистала великолепием, полагающемся ей по статусу, жила в том далеком прошлом, когда она юной пташкой порхала от одного ухажера к другому, не обременяя свою голову мыслями о замужестве. Давно уже не модное открытое платье в бордовых тонах, некогда подчеркивающее нежную кожу и роскошь фигуры, сейчас оголяло давно не привлекательные формы и кожу, начинающую покрываться морщинками. Кокетливо выбивающиеся из прически локоны и томная улыбка пухлых губ когда-то должны были сводить с ума претендентов на ее руку. Но, увы - теперь этим мог восторгаться разве что благородный Кристелл. Да и то, кто знает, по своей ли воле или по распоряжению свыше.
А вот ее дочка была куколкой что надо. Несколько резковатые черты лица и упрямый подбородок терялись в мягком блеске темно-карих глаз и роскошных локонах черных волос. Несколько портили аристократическую внешность недовольно сжатые губы. Но это наследственное, причем со стороны матери. Зато как она двигалась - нежно, с грацией сытой кошки. Взгляд лукавый, соблазнительный. Улыбка томная, волнующая. Ох, Великий Вор, держите меня четверо...
Так, меня занесло. Сильно занесло, не туда занесло. Но это и понятно: я устал, очень устал, неимоверно устал. От впечатлений об этом доме, от этих людей, от всего. Чтобы провернуть все по плану Зака, требовалась недюжинная сосредоточенность. А ведь мне этого мало - я собирался перевернуть все по-своему...
Нужно собраться. Передо мной не две женщины и один мужчина. Передо мной две кобры - старая и молодая. И один кот - ручной кот, знающий свое место и свои обязанности и получающий свой корм с рук хищной парочки. Он не в счет. Важны лишь они: две женщины, две властительницы, два спящих гейзера. Два кипящих котла, и я, идущий по самому краю. Один неверный шаг, точнее, одно неверно сказанное слово, неверно истолкованный жест и...
Поэтому, меньше слов и больше эмоций. Меньше подробностей и больше восхищения, преданности, почтения. Но палку перегибать не нужно. Еще один цепной кот им не нужен. Да и не для того я здесь.
- Уважаемая сиятельная Элайза Вортексская, уважаемая Эльвира Вортексская, - я поклонился со всей доступной мне элегантностью. - Я пришел сюда к вам, потому что не мог не прийти. Ибо таково было веление моего сердца, сударыни.
- И с чем же ты пришел, - холодным тоном осведомилась у меня старшая кобра. Зима отсюда никуда не уходит, да?