Лайон впервые за всё время посмотрел на город в окно и с удивлением отметил, что два темнеющих здания на горизонте – мэрии и полиции – отлично просматриваются с высоты Дома Света. Это даже было в какой-то степени забавно, ведь черные и белое здания будто противостояли друг другу. Вот только эльфийская резиденция находилась в пойме канала и была значительно ниже восседающих на холме горилл. И если каждый день видеть из окна нависающие тени, не мудрено, что однажды ты попытаешься их свалить. Во всяком случае, Лайон бы поступил именно так.
– Департамент полиции проверил алиби всех работников мэрии, включая Элисона. Они не причастны к убийству.
– О, бросьте, мистер Нейгард! Вы прекрасно понимаете, что для этого существуют специально обученные люди.
– Финансы мэра чисты, - парировал Лайон. – А если он расплачивался наличкой, это не доказать.
– И он, будто бы, не причём.
– Будто бы, - подтвердил Лайон.
О методах дознания ищеек ходили легенды по всему Вэйрину. Не зря существует поговорка: хочешь кого-то найти, обратись за помощью к эльфам. И если ищейки ничего не нашли, значит, мэр действительно чист.
– А с вашей стороны? – вопрос прозвучал как-то двусмысленно, и Лайон поспешил добавить. – Может быть, кто-то из эльфов противился выдвижению Эллимайны? Всегда же есть недовольные?..
Триандл некоторое время вновь смотрел на то, как по дну бокала перекатывается янтарная жидкость. Интересно, что видит эльф в этой маслянистой круговерти? Иногда Лайону хотелось уметь читать мысли, как это делают некоторые маги Силвермэйджа.
– Конечно, без этого никуда. Тридцать лет я унимаю внутренние распри между домами, ловлю настроения, меняю взгляды подданых, стараясь всегда держаться в тонусе. Но не в этот раз. Мы любили Эллимайну. Я такого единения среди домов давненько не видел. Иннамари была для всех… надеждой на изменения в лучшую для нас сторону. Она была бы отличным мэром.
Лайон готов был поклясться, что увидел в глазах эльфа слёзы. На какое-то мимолётное мгновение, Триандл перестал скрываться за маской величественности и предстал сломленным, потерявшим смысл к существованию. Он точно не был причастен к её смерти.
– Я виноват, - вдруг сказал Триандл. Лайон чуть пустой бокал из рук не выронил. – За пару месяцев до смерти, она заметила тайную полицию у своего дома. После нападения во Фруле, я приставил к ней четверо агентов. Боялся, что какой-нибудь фанатик снова попытается…
Её это так взбесило!.. Она приехала ко мне домой, спросила, доверяю ли я ей. Ну, да, мы постоянно спорили. Я считал, что на праймериз Эллимайна должна быть жёстче. Когда вскрылась информация о хищениях из бюджета, я настаивал, чтобы она добила Элисона. Но она… Не знаю, наверное, считала, что втаптывать соперника в пыль – слишком низко для эльфов. Слишком… по-человечески.
Лайон молчал. Он понимал, что это не окончание истории.
– Она сказала: «Если увижу твоих ребят возле моего дома, то выйду из гонки». И я поверил ей. Снял охрану. Извинился…
– Вы любили её, - не ожидая от себя, сказал Лайон.
– Мне нравится ваша дерзость, - ответил Триандл треснувшим голосом. – Она позволяет добиваться вам удивительных результатов, мистер Нейгард. Но если вы подумали, что я готов терпеть все ваши выходки?..
– Иннаури Триандл. Я никому не скажу об этом, - заверил Лайон. – Я уважаю право на частную жизнь.
Эльф осушил очередной бокал и настоял, чтобы они, не чокаясь, выпили в память об Эллимайне. Шум в ушах исчез, будто третий бокал снял с Лайона все обязательства, кроме как быть хорошим собеседником. Или собутыльником. В нынешней ситуации это были равнозначные понятия. Триандл ещё долго рассказывал, как они с Эллимайной планировали переделать Бёрк. Сделать его настоящей жемчужиной восточного побережья. Не только портовым и промышленным центром Вэйринских равнин. И начать они хотели с примирения эльфов и людей. Потому что слишком долго народы противостояли друг другу.
– Вы не думали выставить свою кандидатуру в противовес Элисону? – спросил Лайон.
Триандл долго искал ответ на дне стакана. Похоже, он был безбожно пьян, хоть и умело скрывал это.
– Я слишком одиозная фигура в городе. Эльфы не поддержат меня, люди тем более. Гномы? – он усмехнулся. – Никто в диаспоре не обладает должным уважением. Август Элисон уже победил.
С этой прискорбной мыслью, Лайон уже собирался уйти, но в самых дверях остановился. Вряд ли он в скором времени увидится с главой эльфийской диаспоры, тем более, в таком разобранном состоянии. Было бы глупо не воспользоваться…